Разнообразие форм: проблемы квалификации недобросовестной конкуренции

5 января 2016 г. вступили в силу положения новой гл. 2.1 Закона о защите конкуренции, содержащей детализированные запреты на различные формы недобросовестной конкуренции. Изменилась ли практика антимонопольного органа и арбитражных судов за время действия новых норм? Комментирует руководитель антимонопольной практики «Пепеляев Групп» Елена Соколовская. 

С момента вступления в силу четвертого антимонопольного пакета, который среди прочего уточнил нормы о недобросовестной конкуренции, прошло почти полтора года. Введение гл. 2.1 Закона, содержащей восемь отдельных уточненных составов недобросовестной конкуренции, должно было закрепить сложившиеся в правоприменительной практике правила. И сейчас особенно интересно проследить, изменилась ли практика ФАС России и арбитражных судов.

Значительных изменений не произошло. Но так как были выделены детализированные составы и введены несколько новых форм недобросовестной конкуренции, одни и те же действия хозяйствующих субъектов могут квалифицироваться по-разному.

Примером может послужить дело о приобретении и использовании исключительных прав на товарный знак VASHERON.

ФАС России обвинила ООО «Торговый альянс ВАШЕРОН» в нарушении ч. 2 ст. 14 Закона о защите конкуренции. Дело было возбуждено по заявлению компании «Вашерон & Константин», правообладателя товарного знака VACHERON CONSTANTIN (Решение ФАС России от 17.03.2013 по делу № 08/27562/13). Заявитель указал, что ответчик, зарегистрировав свой товарный знак в отношении кожгалантерейных товаров, пользовался известностью и репутацией бренда заявителя — производителя часов премиум-класса.

Примечательно, что заявитель и ответчик не были конкурентами, хотя обычно это необходимое условие дел о недобросовестной конкуренции. Тем не менее ФАС России указала, что приобретение и использование товарного знака VASHERON давало необоснованные преимущества ответчику перед его конкурентами, поскольку привлекало внимание к товарам благодаря репутации бренда VACHERON CONSTANTIN. Позицию антимонопольной службы впоследствии поддержал Суд по интеллектуальным правам (Решение от 21.03.2014 и Постановление от 04.07.2014 по делу № СИП-363/2013).

Подход ФАС России логичный и оправданный. Но не совсем понятно, как будет складываться практика по аналогичным делам.

В свете введения в Закон о защите конкуренции гл. 2.1 и нескольких новых составов недобросовестной конкуренции (в частности, ст. 14.6 и 14.8) действия ответчика по приведенному в качестве примера делу могли бы квалифицироваться сразу по трем составам. Например, представители ФАС России предлагают квалифицировать их как использование и умаление чужой деловой репутации по ст. 14.8 (иные формы недобросовестной конкуренции).

В появившейся после 5 января 2016 г. правоприменительной практике встречаются разные варианты квалификации подобных действий: по ст. 14.4 — недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации, и 14.6 — недобросовестная конкуренция, связанная с созданием смешения.

Надеемся, что ФАС России придет к единообразию по вопросу квалификации. Иначе введение гл. 2.1 может усложнить регулирование и уменьшить положительный эффект от новых норм.

Источник - «Конкуренция и право»