Интервью Сергея Пепеляева журналу «Российский адвокат»

Сергей Пепеляев: В зависимости от отношения юриста к делу адвокатура может быть и призванием, и ремеслом, и бизнесом. Причем в разных сочетаниях.

 
Ремеслом я называю хорошее владение навыками и умениями. Ремесленника противопоставляю дилетанту, самодеятельному актеру. Плохо ли быть ремесленником? Совсем нет. Крепкие ремесленники – это как средний класс. Он основа сбалансированного крепкого общества. Ремесленники – основа любого профессионального цеха. Ремесленник любит свою профессию, дорожит ею как условием своего благополучия. Он не стремится урвать сейчас. Он заинтересован в стабильности заработков. Не став ремесленником, невозможно продвинуться выше.

На следующей ступени стоят те, кто к ремеслу добавляют жертвенность. Звучит несколько высокопарно. Ладно, пусть будет сопереживание. Это те, кого еще в школе одноклассники спрашивали: «Тебе что, больше всех надо?» Если вы отвечаете «да», то речь идет о призвании. Вроде и зарабатываете неплохо, и все в жизни устроено, но есть чувство легкого неудовлетворения от того, что происходит в профессии и вокруг нее. И вы не просто ворчите в уголке, а пытаетесь что-то предпринимать.

Сопереживание проблемам клиента – чаще всего это тоже форма неудовлетворенности законодательством, практикой его применения, нечестностью, непорядочностью, некомпетентностью коллег по цеху или других юристов. Мне повезло встретить многих адвокатов, кого я могу назвать адвокатами по призванию.

Бизнес – это всего лишь форма самореализации. Вы можете работать индивидуально, будучи и ремесленником, и адвокатом «по призванию». А можете все эти потенции реализовать в форме бизнеса. Бизнес – это способ организовать труд множества людей для достижения общей цели. Цель может быть и ремесленная, а может быть связана с достижением более амбициозных задач изменить что-то в жизни. В зависимости от цели основателей бизнеса подбирается остальной коллектив.

Бизнес к знаниям, умениям, опыту каждого сотрудника добавляет еще организационную структуру и процессы. Они являются самостоятельными производственными факторами, повышающими возможности каждого. Поэтому адвокатский бизнес в моем понимании – это расширение возможностей для реализации сверхсложных задач. Это возможность разговора с крупной промышленностью на одном языке. Это возможность коллектива лучше обеспечить защиту интересов доверителей. Это стабильность отношений с клиентами. Это лучшая социальная защищенность адвоката. 

— Как соотносится бизнес-адвокатура с нормой Федерального закона об адвокатской деятельности и адвокатуре о том, что адвокатская деятельность не является предпринимательской?

Сергей Пепеляев: О бизнес-адвокатуре говорят чаще всего как о тех адвокатских коллективах, которые настроены на работу с бизнес – сообществом. Такие коллективы должны быть способными реализовать крупные проекты. Для этого коллектив юристов должен включать различных специалистов и быть четко выстроенным. Доверитель/клиент хочет быть уверенным, что у этих адвокатов все работает как часы. Что его проблема будет в приоритете, что всегда найдется возможность заняться ей тут же, а не спустя время. 

Клиент хочет иметь систему одного окна: иметь возможность по любому вопросу обратиться к одному адвокату-менеджеру, который для исполнения задания привлечет лучшего знатока в коллективе.
Клиент хочет, чтобы адвокат всегда был на связи. Ему не интересно выслушивать, почему адвокату было невозможно дозвониться. 

Клиент хочет получать от адвокатов полные и своевременные отчеты, правильно составленные аккуратные счета.

Поэтому бизнес-адвокатура – это про бизнес-процессы. Иметь хорошие бизнес-процессы разве означает нарушение закона об адвокатуре? Недостаток – не иметь таких процессов.

Бизнесовости адвокатуре как раз не хватает. Речь и об организационном опыте, и о полномочиях.

Посмотрите, как нотариусы подгребают под себя разные рыночные полномочия. А в адвокатуре до сих пор порой обсуждаются вопросы о том, например, может ли адвокат быть членом совета директоров какой-либо компании и получать за это деньги. Сами же сужаем круг своих возможностей. И снижаем престиж профессии. Между тем есть насущная необходимость включить в круг адвокатских полномочий, как минимум, следующие:

• открывать номинальные счета для совершения операций с денежными средствами или акциями доверителя (ст. 860.1-860.6 ГК РФ);
• выступать в качестве эскроу-агента перед сторонами основного обязательства, для этого открывать эскроу-счета в банке или реестре акционеров (необходимо дополнить ст. 860.7 - 860.10 ГК РФ);
• совершать доверительное управление имуществом доверителя на основании соглашения, в том числе управлять частными фондами (трастами), наследственными фондами;
• выявлять наследственное имущество, принимать меры к его охране и управлять им.

— Ваше отношение к проекту Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи.

Сергей Пепеляев: Я активно участвовал в составлении проекта Концепции. Например, ее налоговой части (но не только).

Концепция как раз предполагает движение адвокатуры навстречу клиентам. Традиционные адвокатские образования – сообщества индивидуалов – предлагается дополнить иными организационными формами, известными гражданскому законодательству. Это расширение возможностей адвокатов. Стоит ли бояться этой свободы? Наоборот, с этим связана сама возможность развития адвокатуры как института.

Концепция весьма взвешенно подходит к вопросам независимости адвокатуры. Адвокатские фирмы, создание которых предполагается, не выйдут из-под контроля самих адвокатов.

Можно было бы пойти и дальше. Например, предусмотреть, что такие фирмы могут учреждать не только адвокаты, но и лица, практикующие в смежных областях, – налоговые консультанты, сертифицированные бухгалтеры, аудиторы, арбитражные управляющие, патентные поверенные, нотариусы, иностранные юристы. Соучредителями таких хозяйственных обществ могут быть и иные физические и юридические лица, не имеющие отношения к юридической профессии. Однако их доля в капитале не должна быть контрольной. Генеральным директором такой фирмы или управляющим партнером может быть только адвокат.

Некоторые адвокаты опасаются того, что в адвокатуру вольется масса частнопрактикующих юристов, не имеющих сейчас статуса адвоката. Почему-то их считают «болотом». Там не действует кодекс этики, поэтому происходят всякие мерзости. 

Это далеко не так. Попробуйте на рынке быть не этичным. Клиент тут же от вас отвернется. Юридические компании (не адвокатские) придерживаются таких же строгих правил, какие есть в Кодексе этики адвокатов. И делают это не из-за опасения потерять статус, а «по понятиям рынка». Это гораздо ценнее и честнее, чем приличное поведение по принуждению.

Вот эти юристы как раз опасаются Концепции больше, чем адвокаты. Боятся, что их «загоняют в стойло», где на них распространятся непонятно какие правила. Что их смогут вычистить из профессии, если они будут конфликтовать с государством, например.

Важно уже сейчас эти общие правила вместе вырабатывать. В юридической бизнес-среде реализуется идея создать Свод обычаев (лучших практик) рынка юридических услуг. ФПА РФ поддерживает этот процесс (см.: С.Г. Пепеляев. Обычаи рынка юридических услуг бизнесу// Закон. 2019. № 8. С. 128–138).

— Адвокат оказывает услуги? Если да, то как к адвокатской деятельности может быть применена ст. 782 ГК РФ?

Сергей Пепеляев: Полагаю, что с гражданско-правовой позиции правовая помощь определяется как оказание услуги. Соответственно, нормы ГК РФ об услугах применимы и к соглашениям адвокатов с доверителями.

Статья 782 ГК РФ об одностороннем расторжении соглашений предусматривает, что заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов. Само по себе это правило может напугать: адвокат рискует своим гонораром. Недобросовестный доверитель может «оставить его без штанов», отказавшись от договора перед самым завершением дела. 

Но Верховный Суд РФ разъяснил, что положения ст. 782 ГК РФ, дающие каждой из сторон договора возмездного оказания услуг право на немотивированный односторонний отказ от исполнения договора и предусматривающие неравное распределение между сторонами неблагоприятных последствий прекращения договора, не исключают возможность согласования сторонами договора иного режима определения последствий отказа от договора (например, полное возмещение убытков при отказе от договора как со стороны исполнителя, так и со стороны заказчика) либо установления соглашением сторон порядка осуществления права на отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг (в частности, односторонний отказ стороны от договора, исполнение которого связано с осуществлением обеими его сторонами предпринимательской деятельности, может быть обусловлен необходимостью выплаты определенной денежной суммы другой стороне) (п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 14 мара 2016 г. «О свободе договора и ее пределах»).

Поэтому задача каждого адвоката в том, чтобы заключать соглашения с доверителем не на одной страничке, как это часто делается, а по полной форме, регулирующей все существенные вопросы взаимоотношений.

Более сложная ситуация, когда соглашение желает расторгнуть адвокат. В этом случае к правовым нормам добавляются этические. 

Необходимость расторгнуть договор может возникнуть при выявлении конфликта интересов, не обнаруженного ранее, при обнаружении фактов обмана клиентом адвоката относительно обстоятельств дела, доказательств, при отказе оплачивать труд адвоката и нести необходимые расходы, при недостойном поведении в отношении адвоката. Могут быть и другие основания.

При оказании юридических услуг бизнесу важно, чтобы эти условия были предусмотрены договором и адвокат известил клиента о его расторжении не в последний момент, когда возможны необратимые негативные последствия для дела. Необходимо также вернуть клиенту материалы дела. В проекте раздела № 1 «Культура составления и оплаты счетов за юридические услуги» Свода обычаев делового оборота в сфере юридических услуг бизнесу предусмотрены такие правила: 

«П.67. В случае досрочного расторжения договора клиент должен в разумно сжатые сроки оплатить фактически оказанные услуги.

Задержка оплаты услуг при расторжении договора не является основанием для удержания юридическим консультантом имеющихся в его распоряжении документов, полученных как от клиента, так и в ходе исполнения поручения от других лиц, и отсутствующих у клиента.

При этом юридический консультант вправе не передавать клиенту результаты своей работы (такие как описание разработанной стратегии, проекты процессуальных документов, проекты договоров и т.п.) до полной оплаты услуг, оказанных до момента расторжения договора.

В случае частичной оплаты клиентом оказанных услуг юридический консультант вправе не передавать клиенту часть результатов своей работы, соответствующую задолженности, если такое разделение возможно провести исходя из содержания и объема оказанных услуг».

Иные нормы, связанные с расторжением договора по инициативе адвоката, еще предстоит разработать.

Особенно актуально наличие таких норм в отношении соглашений адвокатов с гражданами по уголовным делам.

В договорных отношениях с подзащитным или его родственниками адвокат выступает сильной стороной, способной навязать свои условия. Адвокатура должна самоограничиться в этих возможностях. Но неправильно и целиком вставать на сторону доверителей. Некоторые из них проявляют нечистоплотность в расчетах с адвокатами, неадекватность в общении и др. Не думаю, что, столкнувшись с такими проявлениями, адвокат должен «нести свой крест до конца». Он же не раб клиента. В случае злоупотреблений со стороны доверителя нет никакой необходимости «подставлять вторую щеку». Можно отказаться от оказания помощи, но так, чтобы была возможность подыскать другого защитника, в том числе по назначению, если у обвиняемого нет средств.

Адвокатуре необходимо такие правила разработать. И лучше в форме стандарта, чем решений по дисциплинарным производствам.

— Как Вам идея об адвокатах по трудовому договору? А если это будет associate, как в американских партнерствах с ограниченной ответственностью?

Сергей Пепеляев: Нет ничего страшного в том, что в адвокатской фирме одни адвокаты будут партнерами, имеющими долю в капитале, получающими доход как в форме заработной платы, так и доли прибыли, а другие только в форме заработной платы. Напротив, отсутствие этой возможности сейчас сдерживает развитие адвокатуры. 

Чтобы развивать адвокатскую фирму, необходимы значительные вложения. Очень недешево стоят программные продукты, обеспечивающие делопроизводство и учет. Компьютеры, сервера, ксероксы и прочее оборудование – без всего этого тоже не обойдешься. Имя и репутация, складывающиеся годами, являются самостоятельными деловыми факторами. 

Сейчас любой новый адвокат, присоединившийся к бюро, например, получает такие же права на активы бюро, как и те, кто эти активы создавал. Это справедливо? Нет, конечно. Что делать? Требовать от новичка внесения платы за долю? За рубежом так и поступают, но когда выбирают нового партнера юридической фирмы. А молодые юристы/адвокаты зачисляются в штат и потихоньку растут, развиваются в профессии. И копят деньги для вступления в партнерство.

Сейчас же для совершения крупных вложений адвокаты вынуждены прибегать к разным обходным маневрам. А во многих случаях воздерживаются от вложений «в колхоз» и продолжают работать «на коленке».

— Адвокатские образования как некоммерческие организации могут осуществлять приносящую доход деятельность, если это предусмотрено их уставами, лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и если это соответствует таким целям. Как эти требования ст. 50 ГК РФ могут быть применены к бизнес-адвокатуре?

Сергей Пепеляев: Вокруг некоммерческого характера адвокатской деятельности много легенд, выдумок и фантазий. Адвокатская деятельность является экономической деятельностью. Даже если кто-то определяет адвокатскую деятельность как «служение», то одно другого не исключает. Служи, пожалуйста, высшим идеалам и зарабатывай при этом. Ведь нищие оборванные адвокаты вряд ли создадут нужный для профессии имидж. Работать без гонорара – непрофессионально.

Гонорар может быть в форме зарплаты, а может быть в форме доли в доходе, оставшемся после погашения всех иных расходов бюро. Выплата гонорара в любой из этих форм не противоречит нормам о некоммерческих организациях.

Но все же думаю, что со временем либо закон об адвокатуре, либо статьи Гражданского
кодекса о некоммерческой деятельности изменятся. Произойдет необходимое разделение понятий: предназначение, задачи, функции – это одно, а формы их реализации – другое. Адвокатам, чтобы пользоваться в обществе уважением, не следует истребовать для себя особого статуса, отличного, например, от статуса врачей или учителей. Врач в коммерческой поликлинике разве не действует на основе клятвы, как и адвокат? Разве к нему не применимы доводы о служении и т.п.? Тогда почему врач занимается коммерческой деятельностью, а адвокат нет? Только потому, что у адвокатов могут быть дела по назначению? Вряд ли это достаточное основание, особенно сейчас, когда за такие дела адвокаты борются как за единственный для многих способ обеспечить себе пропитание.

Источник: «Российский адвокат»