В 2025 г. Суд ЕАЭС отмечает первый юбилей — 10 лет со дня основания. За это время он доказал свой авторитет, вклад и значимость, обеспечивая определенность и единообразие в понимании и применении союзного права. Одно из основных направлений его деятельности, как показывает анализ судебной практики, — рассмотрение споров и предоставление консультативных заключений именно в сфере антимонопольного регулирования. Партнер, руководитель практики антимонопольного права «Пепеляев Групп» Елена Соколовская остановилась на двух важных правовых позициях.
Такое заключение имеет лишь рекомендательный характер (п. 98 Статута). Однако, по-нашему мнению, это даже повышает заинтересованность стран Союза и ЕЭК в консультативной процедуре. В итоге заявители получают мягкую рекомендацию, как следует трактовать норму права, а не жесткое обязательное к исполнению предписание.
С точки зрения защиты конкуренции одно из наиболее значимых консультативных заключений последних лет — о разъяснении положений Договора, предоставленное Большой коллегией Суда ЕАЭС 12 февраля 2025 г.
В Суд ЕАЭС обратилась Евразийская экономическая комиссия. Поводом для обращения стала правовая неопределенность в вопросе оспаривания актов Комиссии, в частности о том, может ли Суд рассмотреть обращение физического лица, которое она привлекла к ответственности за нарушение общих правил конкуренции на трансграничных рынках.
Суд занял категоричную позицию, указав, что в его компетенцию входит рассмотрение споров только по заявлениям физлиц, зарегистрированных в качестве ИП, а по заявлениям иных физлиц — не входит.
Реакция на это разъяснение не заставила себя долго ждать. Через месяц на портале проектов нормативных правовых актов ЕАЭС был опубликован проект Протокола о внесении изменений в Договор. Предполагается, что эти поправки обеспечат физическим (в том числе должностным) лицам и некоммерческим организациям возможность в судебном порядке обжаловать решения, а также действия (бездействие) Комиссии.
Таким образом, хотя консультативные заключения Суда ЕАЭС имеют рекомендательный характер, недооценивать их значимость не стоит.
Основанием для того, чтобы признать решение Комиссии или его положения не соответствующим Договору и (или) международным договорам в рамках Союза, может служить только нарушение тех прав и законных интересов, которые предоставлены самим Договором и такими международными договорами (п. 7.2.10 Решения Суда ЕАЭС от 07.04.2016 по заявлению ООО «Севлад» к ЕЭК).
Отметим, что реализация предоставленных Комиссии полномочий по пресечению нарушений общих правил конкуренции на трансграничных рынках ограничена необходимостью соблюдать установленные правом ЕАЭС процедурные требования, которые служат гарантией прав и законных интересов проверяемых лиц. При этом несоблюдение права на защиту, как и права знать суть вменяемого деяния, противоречит праву Союза в целом и Договору в частности.
К аналогичным выводам Суд ЕАЭС пришел в одном из дел при проверке законности Решения ЕЭК от 15.03.2023 № 61. Комиссия признала действия ответчиков нарушающими п. 5 ст. 76 Договора — заключение иных соглашений между хозсубъектами (субъектами рынка), если такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. При этом первоначально дело возбуждалось по признакам нарушения подп. 3 п. 3 ст. 76 Договора — заключение соглашений между хозсубъектами-конкурентами, действующими на одном товарном рынке, которые приводят или могут привести к разделу товарного рынка по территориальному принципу.
Безусловно, в ходе рассмотрения спора в действиях ответчика могут быть выявлены признаки иного нарушения, чем то, по признакам которого дело было возбуждено. Но в таком случае Комиссия обязана отложить рассмотрение (п. 28 Порядка рассмотрения дела о нарушении общих правил конкуренции на трансграничных рынках, утв. Решением Совета ЕЭК от 23.11.2012 № 99, далее — Порядок № 99). Более того, если выявлены новые признаки нарушения общих правил конкуренции на трансграничных рынках, достаточные для выделения дела в отдельное производство, выносится определение о таком выделении (подп. 1 п. 36 Порядка № 99). Тем не менее рассмотрение дела не откладывалось, вопрос о выделении дела по признакам нарушения п. 5 ст. 76 Договора не обсуждался.
С позиции Суда, Комиссия фактически лишила ответчиков возможности обеспечить надлежащую защиту своих прав и приводить доводы, доказательства, опровергающие нарушение ими п. 5 ст. 76 Договора. А это свидетельствует о нарушении права ответчиков на эффективную защиту, а также о нарушении Комиссией принципа объективности с учетом того, что отсутствует полное и всестороннее исследование обстоятельств дела.
Проведем параллель с деятельностью ФАС России. К российскому регулятору предъявляются аналогичные требования полного, всестороннего и объективного рассмотрения дела, при котором всем сторонам процесса будет дана равная возможность защитить свои права и законные интересы. К слову, и на национальном уровне процессуальные аспекты в части выделения дел в отдельное производство в целом не отличаются от тех, что изложены в Порядке № 99 (п. 1.8, 3.128 Приказа ФАС России от 25.05.2012 № 339 «Об утверждении административного регламента Федеральной антимонопольной службы по исполнению государственной функции по возбуждению и рассмотрению дел о нарушениях антимонопольного законодательства Российской Федерации»). Таким образом, с выводами Суда ЕАЭС трудно не согласиться.
Можно заключить, что Суд ЕАЭС — это своего рода гарант единообразного применения права Союза. Благодаря его деятельности формируются четкие и понятные ориентиры для хозяйствующих субъектов и регуляторов, вырабатываются важные правовые подходы.
Источник: «Конкуренция и право»
Обратите внимание
Суд ЕАЭС в соответствии с гл. IV Статута (Приложение № 2 к Договору о ЕАЭС от 29.05.2014) вправе разрешать ограниченные категории споров, инициируемых союзными государствами или хозсубъектами, и разъяснять право Союза.
Категории споров
Суд ЕАЭС вправе разрешать споры по заявлению:- государства-члена: например, об оспаривании действий (бездействия) ЕЭК, о соответствии международного договора в рамках Союза или его отдельных положений Договору о ЕАЭС;
- хозяйствующего субъекта: например, о соответствии решения ЕЭК или его отдельных положений, непосредственно затрагивающих права и законные интересы хозсубъекта в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, Договору о ЕАЭС и (или) международным договорам в рамках Союза.
О праве на судебную защиту
Суд ЕАЭС наделен полномочиями разъяснять союзное право. Речь идет о положениях Договора о ЕАЭС (далее — Договор), международных договоров в рамках Союза и решений органов Союза. В силу п. 47 Статута осуществление разъяснения означает предоставление консультативного заключения.Такое заключение имеет лишь рекомендательный характер (п. 98 Статута). Однако, по-нашему мнению, это даже повышает заинтересованность стран Союза и ЕЭК в консультативной процедуре. В итоге заявители получают мягкую рекомендацию, как следует трактовать норму права, а не жесткое обязательное к исполнению предписание.
С точки зрения защиты конкуренции одно из наиболее значимых консультативных заключений последних лет — о разъяснении положений Договора, предоставленное Большой коллегией Суда ЕАЭС 12 февраля 2025 г.
В Суд ЕАЭС обратилась Евразийская экономическая комиссия. Поводом для обращения стала правовая неопределенность в вопросе оспаривания актов Комиссии, в частности о том, может ли Суд рассмотреть обращение физического лица, которое она привлекла к ответственности за нарушение общих правил конкуренции на трансграничных рынках.
Суд занял категоричную позицию, указав, что в его компетенцию входит рассмотрение споров только по заявлениям физлиц, зарегистрированных в качестве ИП, а по заявлениям иных физлиц — не входит.
Реакция на это разъяснение не заставила себя долго ждать. Через месяц на портале проектов нормативных правовых актов ЕАЭС был опубликован проект Протокола о внесении изменений в Договор. Предполагается, что эти поправки обеспечат физическим (в том числе должностным) лицам и некоммерческим организациям возможность в судебном порядке обжаловать решения, а также действия (бездействие) Комиссии.
Таким образом, хотя консультативные заключения Суда ЕАЭС имеют рекомендательный характер, недооценивать их значимость не стоит.
О процедурных требованиях
Рассматривая дела, связанные с оспариванием решений ЕЭК, Суд осуществляет проверку (i) полномочий Комиссии на принятие оспариваемого решения, (ii) факта нарушения прав и законных интересов хозяйствующих субъектов, предоставленных им Договором (международными договорами) в рамках Союза, (iii) оспариваемого решения или его отдельных положений, оспариваемого действия (бездействия) Комиссии на соответствие их Договору (международным договорам) в рамках Союза (п. 45 Регламента Суда ЕАЭС, утв. Решением Высшего Евразийского экономического совета от 23.12.2014 № 101).Основанием для того, чтобы признать решение Комиссии или его положения не соответствующим Договору и (или) международным договорам в рамках Союза, может служить только нарушение тех прав и законных интересов, которые предоставлены самим Договором и такими международными договорами (п. 7.2.10 Решения Суда ЕАЭС от 07.04.2016 по заявлению ООО «Севлад» к ЕЭК).
Отметим, что реализация предоставленных Комиссии полномочий по пресечению нарушений общих правил конкуренции на трансграничных рынках ограничена необходимостью соблюдать установленные правом ЕАЭС процедурные требования, которые служат гарантией прав и законных интересов проверяемых лиц. При этом несоблюдение права на защиту, как и права знать суть вменяемого деяния, противоречит праву Союза в целом и Договору в частности.
К аналогичным выводам Суд ЕАЭС пришел в одном из дел при проверке законности Решения ЕЭК от 15.03.2023 № 61. Комиссия признала действия ответчиков нарушающими п. 5 ст. 76 Договора — заключение иных соглашений между хозсубъектами (субъектами рынка), если такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. При этом первоначально дело возбуждалось по признакам нарушения подп. 3 п. 3 ст. 76 Договора — заключение соглашений между хозсубъектами-конкурентами, действующими на одном товарном рынке, которые приводят или могут привести к разделу товарного рынка по территориальному принципу.
Безусловно, в ходе рассмотрения спора в действиях ответчика могут быть выявлены признаки иного нарушения, чем то, по признакам которого дело было возбуждено. Но в таком случае Комиссия обязана отложить рассмотрение (п. 28 Порядка рассмотрения дела о нарушении общих правил конкуренции на трансграничных рынках, утв. Решением Совета ЕЭК от 23.11.2012 № 99, далее — Порядок № 99). Более того, если выявлены новые признаки нарушения общих правил конкуренции на трансграничных рынках, достаточные для выделения дела в отдельное производство, выносится определение о таком выделении (подп. 1 п. 36 Порядка № 99). Тем не менее рассмотрение дела не откладывалось, вопрос о выделении дела по признакам нарушения п. 5 ст. 76 Договора не обсуждался.
С позиции Суда, Комиссия фактически лишила ответчиков возможности обеспечить надлежащую защиту своих прав и приводить доводы, доказательства, опровергающие нарушение ими п. 5 ст. 76 Договора. А это свидетельствует о нарушении права ответчиков на эффективную защиту, а также о нарушении Комиссией принципа объективности с учетом того, что отсутствует полное и всестороннее исследование обстоятельств дела.
Проведем параллель с деятельностью ФАС России. К российскому регулятору предъявляются аналогичные требования полного, всестороннего и объективного рассмотрения дела, при котором всем сторонам процесса будет дана равная возможность защитить свои права и законные интересы. К слову, и на национальном уровне процессуальные аспекты в части выделения дел в отдельное производство в целом не отличаются от тех, что изложены в Порядке № 99 (п. 1.8, 3.128 Приказа ФАС России от 25.05.2012 № 339 «Об утверждении административного регламента Федеральной антимонопольной службы по исполнению государственной функции по возбуждению и рассмотрению дел о нарушениях антимонопольного законодательства Российской Федерации»). Таким образом, с выводами Суда ЕАЭС трудно не согласиться.
Можно заключить, что Суд ЕАЭС — это своего рода гарант единообразного применения права Союза. Благодаря его деятельности формируются четкие и понятные ориентиры для хозяйствующих субъектов и регуляторов, вырабатываются важные правовые подходы.
Источник: «Конкуренция и право»
