Росфинмониторинг создает собственную шкалу рисков по сделкам, которые могут содержать коррупционные признаки. Ведомство определило 26 видов операций, которые потенциально несут в себе максимальную опасность. Банкам придется обращать на них более пристальное внимание.
Накануне в справочно-правовых системах появилось информационное письмо Росфинмониторинга от 2 августа №17 «О признаках операций, видов и условий деятельности, имеющих повышенный риск совершения клиентами операций в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, и финансирования терроризма».
Надзорный орган конкретизировал те случаи, при которых компании должны присвоить операциям клиента повышенный уровень риска. В письме сформирован перечень из 26 пунктов, в который входят признаки деятельности, которая может преследовать цель легализации преступных доходов.
К таким признакам, в числе прочего, относится отсутствие по адресу места нахождения юридического лица постоянно действующих органов управления, осуществление операций исключительно через представителя, действующего по доверенности, а также осуществление расчетов по сделкам с использованием интернет-технологий или иным способом без непосредственного контакта.
В перечень Росфинмониторинга включены близкое родство клиента финансовой организации с иностранным публичным должностным лицом, а также регистрация клиента в государстве или на территории с высокой террористической или экстремистской активностью. Кроме того, объектом усиленного надзора являются те клиенты компаний, которые участвуют в федеральных целевых программах или национальных проектах, а также резиденты особых экономических зон.
По замыслу чиновников, компании, предоставляющие информацию об операциях в Росфинмониторинг, должны идентифицировать клиента присвоением ему степени риска. Формально банки не являются адресатами этого письма. Но в силу законодательных норм банки обязаны сотрудничать с Росфинмониторингом и сообщать ему о подозрительных операциях. Поэтому банкам придется это письмо принимать во внимание.
Повышенный риск не означает, что Росфинмониторинг надо без разбора загружать сведениями обо всех этих операциях со словами «где надо, там и разберутся», комментирует старший партнер «Пепеляев Групп» Иван Хаменушко. Среди этих операций службы внутреннего контроля банка ищут те операции, которые следует подвергнуть документальной фиксации и принять по ним решение — сообщать или не сообщать о них Росфинмониторингу. В связи с этим юрист отмечает, что организации обязаны самостоятельно определять в своих внутренних политиках, в каких случаях операции их клиентов относятся к операциям с повышенным риском.
Необходимость этих требований обусловлена тем, что закон о противодействии легализации доходов, полученных преступным путем, содержит слишком широкие понятия, говорит адвокат Vegas Lex Вадим Кодол. «Поэтому Росфинмониторинг выделил наиболее важные, по его мнению, сферы деятельности, требующие обязательного и более пристального внимания», — рассказывает он. Юрист предполагает, что внутри ведомства создается собственная шкала рисков и данные меры призваны синхронизировать поступающие данные с этой шкалой.
Информационное письмо Росфинмониторинга довольно хорошо перекликается с позицией ФНС в отношении сделок с аффилированными лицами, в области трансфертного ценообразования, обналичивания денежных средств и иных операций, которые направлены на уклонение от уплаты налогов и необоснованное занижение налогооблагаемой базы, комментирует партнер юридической компании «Налоговик» Дмитрий Липатов. По его мнению, теперь многие компании могут получить усиленный надзор со стороны ФНС и МВД.
Г-н Липатов указывает, что по материалам Росфинмониторинга могут возбуждаться уголовные дела как по обычному заявлению о совершенном преступлении. Поэтому письмо может косвенно повлиять на практику раскрытия преступлений: каждый сигнал от ведомства органы обвинения должны рассмотреть и дать ему свою оценку.
