Предисловие Сергея Пепеляева к книге COSE DI COSA NOSTRA

В 2006 г. управляющий партнер «Пепеляев Групп» Сергей Пепеляев стал автором предисловия книги «Дела "Нашего дела"» (COSE DI COSA NOSTRA), написанной виднейшим борцом против сицилийской мафии, итальянским следователем Джованни Фальконе. Приводим текст предисловия ниже.

Ю.О.Домбровский

С первых страниц чтение увлекло. И, главным образом, не потому, что криминальная тематика вообще захватывает внимание, а тема итальянской мафии стала «близкой» российскому читателю после ряда телесериалов и фильма «Крестный отец». Ценность этой книги, во всяком случае, для меня в том, что она – о нас, россиянах, о нашем недалеком прошлом и настоящем, наших проблемах, перспективах.

Читая о характере и жизненном укладе сицилийцев, узнаешь окружающую повседневную российскую жизнь. «Палермо… - таинственный город, где хорошее и плохое проявляются одинаково чрезмерно» - пишет Дж. Фальконе. Любовь к крайностям и в русском характере. «Россия – громадная равнина, по которой носится лихой человек» - писал А.П.Чехов.

«Сицилия – остров, где царит сила и патология силы», - отмечает Дж. Фальконе (стр. 30). Можно вспомнить слова П.Я.Чаадаева, весьма актуальные сегодня: «Россия – целый особый мир, покорный воле, произволению, фантазии одного человека – именуется ли он Петром или Иваном, не в том дело: во всех случаях одинаково, это – олицетворение произвола». 

Там, где царит сила, не нужно право. По своей природе право служит защитой слабому. Закон, когда он обращен на службу власть имущему, перестает быть правом. «Право сильного» - то, что властвует в современном российском обществе. Наш народ это выразил поговоркой: «Прав тот, у кого больше прав».

Дж. Фальконе говорит о ничтожной ценности, придаваемой на Сицилии жизни другого, но также и собственной (стр. 35). В России человеческая жизнь ценилась и ценится так же мало. Вспоминаются пронзительные ахматовские строки: 

С другой стороны, пренебрежительное, попустительское отношение к собственной жизни в максимальной степени воплотилось в знаменитой «русской рулетке».

Больше всего же поражают рассуждения Дж. Фальконе «о двойной морали или двойственности в сицилийской душе» (стр. 40). Сицилия, вынужденная обороняться от внешнего мира, изобрела для себя образ жизни, позволяющий сопротивляться оккупанту и при этом выживать. «Мафиозо … изображает великую почтительность по отношению к обществу. Он прекрасно знает, что должен жить среди социальных, административных и политических структур, гораздо более сильных, чем его организация, и это заставляет его имитировать вежливость, показывать лицемерное уважение. Так ведет себя тот, кто знает, что находится в ситуации низшего, сознает, что в случае войны – войны настоящей – будет неминуемо разбит, а поэтому должен ограничиться партизанскими действиями и, прежде всего, готовиться испытать на себе силу господствующего закона» (стр. 40).

Двойная мораль, способность, отдавая дань внешним обстоятельствам, сохранять издевательское отношение к ним сильно развита и в русском народе навязанной ему государственно-коммунистической идеологией и последующими искусственными вымученными идеологическими изобретениями типа различных «национальных идей», официозных «общественных движений» и т.п.

Таким образом, «сицилийский дух» как один из питательных корней мафии, не так уж и отличается от «загадочной русской души». Во всяком случае, общие черты, предопределяющие мафиозное сознание, можно найти в обоих феноменах. (Конечно, надо оговориться, что сами по себе ни «сицилийский дух», ни «русская душа» не несут ничего криминального. Мафия лишь пользуется и злоупотребляет традиционными духовными ценностями).

И поэтому, если мы не хотим, чтобы мафиозные структуры получили в России такое же распространение как на Сицилии, мы должны обратить внимание на другие обстоятельства, помимо «сицилийского духа», которые взращивают и удобряют мафию.

«Начав с двойной морали, - пишет Дж. Фальконе – я пришел к государству – как не говорить о государстве, когда речь идет о мафии? – и к констатации того, что государство питает мафию и что мафия адаптирует к государству свое поведение. Будучи продуктом сицилийского духа, мафия, так же как сицилийцы вообще, чувствует себя уязвленной равнодушием государства и ошибками, совершаемыми его институтами в ущерб острову. И чем более равнодушным государство будет к Сицилии, чем более будут от нее отдаляться его институты, тем сила организации будет становиться больше» (стр. 41).

Именно в слабости государства, в несовершенстве государственного управления кроется другая основа мафии.

Однако этот тезис не стоит понимать упрощенно. Мафия не потому существует, что государство не в состоянии с ней бороться. Мафия появляется там, где государство либо не способно выполнять свои основные общественно-социальные задачи, либо сознательно отступает от основополагающих принципов государственного управления.

В людях живет потребность справедливого порядка. Этот порядок выражается в праве. Государство, принимая и исполняя законы, должно воплощать право в общественную жизнь. Когда этого не происходит, люди начинают искать другой способ, помимо государства, реализовать свое стремление к справедливости и порядку. И тогда появляется мафия, «которая становится государством там, где государство трагическим образом отсутствует» (стр. 8).

По-другому, но об этом же сказал И. Губерман:

Дж. Фальконе пишет: «Я верю в государство и полагаю, что именно отсутствие государственного чувства, восприятия государства как интериоризованной ценности с неизбежностью порождает нынешние искажения в сицилийской душе: дуализм общества и государства; уход в семью; группу, клан; поиск оправдания, позволяющему каждому жить и работать в полной аномии, нисколько не сообразуясь с правилами коллективной жизни. Что как не смесь аномии и примитивного насилия, является источником мафии? Той мафии, которая – если поразмыслить хорошенько, - есть не что иное, как выражение потребности в порядке и, следовательно, в государстве» (стр. 35).

Исследование феномена мафии интересно и крайне важно именно потому, что оно позволяет обнаружить, в чем состоят те недостатки государственного устройства и управления, которые оцениваются людьми как «отсутствие порядка», в поисках которого эти люди идут в мафию, способную такой порядок обеспечить. Почему Дж. Фальконе оценивает Коза Ностру как организацию более серьезную и более прочную, чем суверенное государство? (стр. 33).

Дело в том, что две вещи, которые с первого курса справедливо преподносятся студентам-юристам как фундаментальные ценности, обеспечивающие правопорядок в государстве, воплощены наиболее последовательно, порой до крайностей, именно в устройстве мафии, а не государства. Речь идет о неотвратимости наказания за нарушение правил и о неизбирательности в применении этих правил.

«Правила – вот единственная охрана мафиозо.» - пишет Дж. Фальконе (стр. 28). В том случае, когда мафиозо ставит себя вне правил, его не защитит никто и ничто. «Коза ностра …, это общество по-своему правовое, регламент которого должен сочетаться с эффективным механизмом санкций, чтобы его уважали и соблюдали. Коль скоро внутри этого государства – мафии не существует ни судов, ни сил правопорядка, необходимо, чтобы каждый из его «граждан» знал, что кара неизбежна и что приговор будет исполнен немедленно. Кто нарушает правила, знает, что заплатит за это жизнью» (стр. 17).

Проявлением неотвратимости наказания является и неизбирательность в применении установленных правил поведения. Нет такого лица-участника Коза Ностры, которое не боялось бы нарушить правила. Дж. Фальконе рассказывает о случаях убийств не только солдат мафии, но и мафиозных боссов, нарушивших правила поведения.

В то же время неотвратимость наказания не следует, конечно, отождествлять только с убийствами: «В организации насилие и жестокость никогда не бывает бесцельными; они всегда представляют собой extreme ratio, последний выход, когда все другие формы запугивания недействительны или когда тяжесть прегрешения такова, что лицо заслуживает только смерти» (стр. 12).

Дж. Фальконе признает, что «государство Мафия» … более функционально и эффективно, чем наше собственное государство, серьезно и глубоко» (стр. 35).

И все-таки мафия, хотя и совершенная, но преступная организация. «Мафия, - пишет Дж. Фальконе, – это не организация, которая совершает преступления по необходимости, … это сообщество, ориентированное преимущественно на преступление» (стр. 83). И по этой причине с мафией необходимо бороться.

Беда лишь в том, что эту борьбу многие государства понимают исключительно как ответную агрессию, забывая о правиле «начни с себя». Дж. Фальконе отмечает, что, во-первых, интерес государства к борьбе с мафией является эпизодическим, изменчивым, неопределенным (стр. 51), а, во-вторых, основные усилия правоохранителей направляется на борьбу с «красными бригадами» и другими террористическими образованиями, ослабляя и без того незначительное внимание к мафии.

Фальконе отмечает, хотя и не без скепсиса, относительно результатов, что главное средство борьбы с мафией – это укрепление самого государства, но это укрепление не следует понимать как расширение репрессий. Для борьбы с мафией, как и для других целей, нужно не жестокое, а эффективное государство. Нужна не пресловутая «вертикаль власти», порождающая коррупцию, властную анемию, т.е. боязнь самостоятельных решений, рост бюрократии, подавление гражданского общества и институтов демократии. Нужны, прежде всего, самостоятельные в решениях, но реально ответственные перед законом государственные руководители, для которых закон применяется не избирательно, а всегда, как в мафии.

Мафия – подчеркивает Дж. Фальконе – не гигантский спрут или раковая опухоль. С ней бесполезно бороться только хирургически, т.е. силовыми методами. Мафия – закономерное порождение общественного развития, но порождение уродливое.

Дж. Фальконе предостерегает еще против одного заблуждения, что, якобы с изменением общественных условий, развитием экономических отношений проблема мафии «рассосется» сама собой. Он пишет: «Уверен, найдется такой социолог, который будет отстаивать тезис, что подобная ситуация (сокращение криминальных действий, по крайней мере, особенно броских) доказывает постепенную эволюцию организованной преступности и ее растворения в гражданском обществе по мере повышения уровня жизни. Но не будем строить иллюзий: мафиозо, нелегально обогатившийся и проникший в мир легальной экономики (а тем более потомки этого мафиозо), никак не знаменует поглощения и растворения мафии в лоне гражданского общества. Не будет этого ни сегодня, ни завтра. Ибо мафиозо никогда не утратит своей идентичности; он всегда будет следовать законам «Коза ностры», то есть законам грубой силы, не освободиться от кастовой ментальности, от чувства принадлежности к привилегированному сословию» (стр. 65).

Суть мафии как экономической системы Дж. Фальконе видит в экономическом паразитизме. «Коза Ностра» имеет целью незаконно пользоваться всяческими отклонениями в развитии экономики (стр. 40). Это «не благотворительное общество, действующее ради коллективной пользы: это ассоциация взаимоподдержки, которая функционирует за счет гражданского общества и во благо только своих членов» (стр. 47).

Экономическими паразитами Дж. Фальконе называет мафиозо потому, что они идут наиболее простым путем, не всегда требующим ума, гибкости и предприимчивости: «будучи членом «Коза ностра» и прибегая к насилию и угрозам, очень легко подчинить себе рынок. Именно это и делают мафиози; они и будут это делать до тех пор, пока мафия существует» (стр. 65).

Следующее высказывание Дж. Фальконе о Сицилии демонстрирует и суть проблемы слабого рыночного развития России: «На Сицилии быть умным и работящим вовсе не значит сделать карьеру и даже просто выжить. Из кумовства Сицилия сделала жизненное правило. Трудно в таких условиях дать проявиться профессиональным способностям. Добиться помощи тут может тот, кто рассчитывает на друга или на связи. И мафия, неизменно выступающая как предельное выражение сицилийских ценностей, доводит дело до того, что право каждого гражданина начинает выглядеть как милость» (стр. 65).

Мафиозо, давно переставшие быть простыми рекитирами, ставшие настоящими предпринимателями, а порой и капитанами индустрии, тем не менее, сохранили мафиозный стиль поведения, выражающийся в привычке присваивать себе общественное имущество. Способы для этого используются самые разные, но предпочтительнее, в условиях «остепененности» современных мафиозо, те, которые имеют характер официальных, благо для них, государственная власть слаба и ущербна. Речь идет и о манипулировании конкурсами на подряды, игнорировании общих норм строительства и законов безопасности труда, возможности получать ресурсы на выгодных условиях, организации «наездов» на конкурентов и др.

Читая об этом в книге Дж. Фальконе, настораживающее часто проводишь российские параллели, вспоминаешь и о заказных налоговых проверках, закрытости строительного рынка, захватах прибыльных, но независимых компаний, более чем сомнительных уголовных делах и др.

Если и нет, может быть, оснований говорить о существовании в России мафии по типу «Коза ностра», то проявления мафиозной ментальности, мафиозного поведения, элементов мафиозной структуры, безусловно, имеются. О том, как их выявить и правильно назвать – эта книга.