Налоги в 2014 году: внимание к трансграничным операциям

Иностранные инвесторы нередко приходят в Россию через компании, которые зарегистрированы в наиболее популярных в России юрисдикциях, таких как Нидерланды, Люксембург, Кипр, Швейцария. Зачастую эти компании специально созданы в инвестиционных целях или предназначены для финансирования других компаний группы. И хотя, конечно, указанные страны не являются оффшорами, меры по деоффшоризации российской экономики могут коснуться и эти структуры. Поэтому для компаний, участвующих в международных холдингах, в 2014 году будет нелишним заняться «инвентаризацией», чтобы проверить, не оказываются ли они в зоне риска, и предпринять необходимые меры, чтобы обеспечить спокойную работу холдинга и ее российских подразделений в будущем.

В декабре в ежегодном Послании Президента России Федеральному Собранию были озвучены меры по «деоффшоризации» российской экономики, и определенно будут задействованы серьезные государственные ресурсы, чтобы эти пожелания Президента России были выполнены.

По сообщениям в СМИ, Минфину России и Минэкономики России поручено до 19 мая 2014 года представить конкретные предложения и законопроекты, направленные на борьбу с минимизацией налогов с использованием низконалоговых юрисдикций. Поэтому уже с 2015 года возможны серьезные изменения налогового законодательства в этой сфере. Сейчас сложно прогнозировать, какие именно изменения будут внесены и, соответственно, дать конкретные рекомендации, но уже сейчас понятны общие направления, которые нужно учитывать и обсуждать.

Во-первых, идет постоянное улучшение обмена информацией с налоговыми органами других стран. Обмен информацией – совершенно необходимое условие международного налогового контроля, поэтому Россия, как и другие страны, движется семимильными шагами в сторону большей прозрачности налогообложения международных сделок и холдингов.

В самое ближайшее время планируется внесение на ратификацию Конвенции Совета Европы и ОЭСР 1988 года о взаимной помощи по налоговым вопросам. Эта Конвенция уже подписана 63 государствами, распространена на заморские территории Великобритании. Она предусматривает не только «обычное» предоставление информации по запросу, но и автоматический обмен информацией, одновременные («параллельные») и совместные налоговые проверки с участием налоговых органов двух или нескольких стран, помощь по взысканию налогов.

Россия также участвует в Глобальном форуме по улучшению прозрачности налоговой системы (121 государство), в рамках которого практически постоянно представители налоговых администраций стран-участников обсуждают проблемы обмена информацией и вырабатывают новые меры по улучшению такого обмена.

В рамках ОЭСР разрабатывается единый стандарт обмена данными, который, как ожидается, будет представлен для обсуждения и принят в течение 2014 года, чтобы механизм обмена информацией с 2015 года был введен в действие.

Во-вторых, обсуждается внесение поправок в Налоговый кодекс и введение понятия налогового резидентства юридического лица. Сейчас резидентство и порядок налогообложения юридических лиц основывается, в общем-то, на единственном признаке - места учреждения (государственной регистрации) юридического лица. В соглашениях об избежании двойного налогообложения, которые заключены Россией с другими странами (в том числе с Нидерландами, Люксембургом, Кипром) содержатся и иные признаки резидентства юридического лица, но на практике они применяются крайне редко. Между тем, именно резидентство юридического лица определяет, облагается ли у него так называемый «мировой доход» (т.е. доход, полученный за пределами России) или нет, и формальное нерезидентство оффшорных компаний не позволяет сейчас облагать их доходы за рубежом.

Сейчас рассматривается введение в качестве основного или, как минимум, существенного критерий фактического места управления, как это принято в странах общего права (Великобритания, Канада и др.). Сложно предсказать, в какой мере выработанные в тех странах подходы будут восприняты российской правовой системой, но с большой вероятностью их опыт будет изучаться и хотя бы в какой-то мере внедряться и у нас.

В-третьих, введение в Налоговый кодекс понятия и порядка налогообложения иностранных контролируемых компаний (CFC). Концепция CFC предполагает, что нераспределенная прибыль иностранной дочерней компании облагается как доход российской материнской компании. В обратной ситуации, к холдинговым структурам с головными компаниями за рубежом, эта концепция, видимо, применяться в России не будет. Хотя не исключено, что налоговые органы будут доказывать, что не только фактический, но и юридический контроль над этими головными компаниями осуществляется из России (конечным бенефициаром через трастовые компании или иным образом), с целью обложения нераспределенной прибыли таких головных компаний в России.

Полагаю, эти риски коснутся с большей степени холдинговых структур с очевидно формальным участием в них иностранных компаний – промежуточных и конечных. Формальность участия в холдинге той или иной компании может доказываться отсутствием активов, персонала или их очевидной несоразмерности заявленной цели деятельности компании, отсутствием какой-то деятельности, за исключением получения и перевода денежных средств, фактическим принятием всех значимых решений другим лицом, отсутствием прибыли или какой-то рыночной маржи, начисляемой в связи с осуществляемой деятельностью  и т.д.

И в то же время, столь значительные изменения в законодательстве затронут, на мой взгляд, практически все международные корпорации, действующие через свои компании в России. Уровень юридической грамотности, профессионализма, компетентности в вопросах международного налогообложения в нашей стране еще оставляет, мягко говоря, желать лучшего, что наверняка приведет к произвольному толкованию как основных понятий, так и правовых норм. Уже сейчас мы видим, сколько неразберихи и вольного толкования происходит всякий раз, когда налоговый спор затрагивает международные договоры и такие непривычные для российской практики понятия как «тонкая капитализация», «кондуитная компания», «фактический получатель дохода». Уверен, что во многих обстоятельствах, когда английский судья посчитал бы компанию и ее деятельность «реальными», российские налоговые органы могут заподозрить «необоснованную налоговую выгоду».

По сути, наша страна в этом отношении лишь в начале пути, и ни у налогоплательщиков, ни у налоговых инспекторов, ни у судей еще не было возможности получить нужную квалификацию, изучить накопленный в других странах опыт, выработать согласованные подходы к таким к понятиям, которые уже десятилетиями обсуждаются и апробируются на практике в европейских странах и США. К этому добавим практически полное отсутствие переведенной литературы и основных документов ОЭСР в области налогообложения при том, что уровень владения английским языком в нашей стране нельзя назвать очень высоким.

Остается надеяться, что Правительство, несмотря на желание пополнить бюджет за счет «деоффшоризации», будет избегать резких шагов, позволит правоприменительным органам и налогоплательщикам подготовиться к изменившимся подходам, чтобы наказание постигало лишь тех, кто действительно уклоняется от налогов, а не тех, кто не успел разобраться в новых правилах налогообложения.