Загрузка...
30.06.2014
11 мин. на чтение

Музыка правосудия в камне

Объединение высших судебных инстанций было быстрым и неожиданным. Пока полностью неизвестны, тем более – не обсуждены юридические последствия такого объединения. Но в эти напряженные для нашего профессионального сообщества минуты хотелось бы высказаться … об архитектуре: ведь за объединением судов должен последовать переезд нового Верховного Суда в Санкт-Петербург, в комплекс зданий, которые должны будут в ближайшие годы возвести на берегу Невы на Петроградской стороне.  И это строительство, возможно, станет событием не только для жителей окрестных районов, работников судов и узкого круга подрядчиков, но и для всего Петербурга, а может – даже всей России. Во всяком случае, трудно припомнить, проводился ли когда-либо ранее в российской истории конкурс архитектурных концепций для здания, несущего юридическую функцию.


Читатель волен поставить вопрос: полноте, можно ли обсуждать какие-то картинки и «площадя», когда непонятно, что будет со всей судебной ветвью власти?


Мы ответим: а почему бы и нет?


В конце концов, даже если мы думаем о любимой профессии круглые сутки, но окружают нас города.  И жить, работать, да и просто проводить время в городе красивом приятнее, чем в некрасивом, сколь ни шокирующе свежей покажется эта мысль.


Почему бы не посмотреть на судебную власть с этой стороны?


Связан ли данный аспект с качеством работы судов? Вопрос непростой. Но многие ли из нас задумывались (по крайней мере, после того, как сдали на первом курсе университетов историю отечественного государства  права) над тем, как функционировал Правительствующий Сенат Российской Империи? А вот здание Сената, построенное Карло Росси на Сенатской площади Петербурга, известно почти всем, кто бывал в Северной столице.


Конечно, высшие суды не всегда красивы и не обязательно запоминаются. Если на фоне неоготического замка  Королевского суда на Стрэнд-стрит в Лондоне с удовольствием фотографируются туристы (автор судит по себе), то Палаццо Юстиция, стоящее на набережной Тибра в Италии, если и привлекает внимание праздных посетителей Вечного города, так только размерами и общей аляповатостью. Выглядит, правда, «богато». Можно было бы задуматься, как самый художественно одаренный народ в мировой истории мог произвести вот это и почему при казнокрадах и душегубах в Риме были шедевр за шедевром, а буржуазная демократия и какое-никакое правовое государство в середине XIX века сподобились лишь на данное Палаццаччо («уродливая домина»). Но задумываться не хочется, ведь совсем рядом нас обнимает колоннадой Площадь Святого Петра…


Однако мы отвлеклись. Вернемся из города, где правит наместник святого Петра, поближе к родным осинам, в город, названный именем первоапостола.

Так где же будет новый российский Верховный Суд и на что он будет похож?


Под «судебный квартал» отведен участок  в южной части Петроградского острова.


Это очень «петербургское» место. Всего в паре километров здесь же, на Петроградской стороне, на Заячьем острове высится Петропавловская крепость, с которой город начинался. На другом берегу Невы, но немногим далее, парадная часть Васильевского острова со стрелкой, ростральными колоннами, зданием биржи и Кунсткамерой, пугающей многие поколения российских детишек коллекцией заспиртованных уродов. Там же, на Васильевском, корпуса Петербургского университета. Это и здание Двенадцати коллегий, по нескончаемому коридору которого ступали наши знаменитые коллеги – от вымышленного Родиона Раскольникова до приехавшего из Казани сдавать курс экстерном Владимира Ульянова, от основателей Мира искусств Александра Бенуа и Сергея Дягилева  (да-да, эти выдающиеся деятели по образованию были юристами) до, возможно, единственного знаменитого судьи в истории России - Анатолия Федоровича Кони. Ныне юрфак петербургского университета уже не в здании Двенадцати коллегий, но и уехал он не так далеко – стоит на том же Васильевском острове серая громада дома на 22й линии, дом 7, исправно выпускает сотни молодых людей с активной жизненной позицией,  плотными рядами заполняющих вагоны пятничных сапсанов.


Недалеко от будущего суда и Зимний дворец, и Дворцовая площадь, и Невский проспект -  «единственная улица в Петербурге, где пахнет одним гулянием».


Однако, несмотря столь выгодное расположение, территория долгое время не была застроена ничем особенно выдающимся.

Мимо острова Буяна…


Как сообщает нам словарь Брокгаза и Ефрона, Буян - складочное место, обыкновенно островки на Неве, в СПБ. с городскими амбарами для выгрузки пеньки, льна, сала, соли и др.


Здесь, на Петроградской стороне, издавна находится один из буянов – Тучков.


В 1780х Антонио Ринальди, один из четырех великих итальянских зодчих, приложивших руку и талант к строительству российской Северной Пальмиры построил на Тучковом Буяне здание складов для хранения пеньки. Если переводить на современные экономические реалии, получается что-то среднее между  нефтехранилищем и нефтеналивным терминалом.

Это строгое желто-белое здание, которое архитектурная энциклопедия определяет как  «памятник архитектуры раннего классицизма … яркий пример художественно-выразительного решения сооружения утилитарного назначения» , до сих пор украшает собой невскую набережную. Молва называет его дворцом Бирона, но эта легенда ошибочна, дворцом знаменитого временщика склады не были.  Правда, мало кому из ныне живущих горожан удалось не то что побывать внутри, но даже подойти близко – доступ к бывшим складам в течение всего XX века был сильно ограничен.


Неподалеку, на территории Ватного острова, стояли краснокирпичные корпуса винокуренного завода.

XX век: нереализованные возможности


Прошлое столетие серьезно изменило жизнь Петербургской стороны. В 1903 году, к 200-летнему юбилею города, был построен Троицкий мост, связавший окрестности Петербургского острова с центральной частью города. За 10 с небольшим лет, до начала Первой мировой войны, Петроградская сторона превратилась из почтенной, но в общем захудалой окраины (вспомним гостиницу, где провел последнюю  свою ночь Аркадий Иванович Свидригайлов) в фешенебельный район, застроенный прекрасными особняками и доходными домами в стилях модерн и неоклассицизм. Строительный бум совсем близко подошел и к интересующей нас территории – в 1912, 1913 и 1915 гг. проходили конкурсы  проектов застройки Тучкова Буяна . Но реализованы эти проекты не были.


В советское время, незадолго до начала Великой отечественной войны, возникла идея разместить  в юго-западной части Петроградской стороны Центральный городской парк. Он должен был простираться от Биржевого моста до Петровского острова. Но опять не сложилось.


После войны вновь восторжествовала исторически первая функция территории Тучкова буяна – промышленная. В эти славные места въехал ГИПХ – государственный институт прикладной химии. В советские времена институт занимал и часть ринальдиевского здания Тучкова буяна (вторая половина здания в 1945-48 гг. была реконструирована для Речного училища).


Сам по себе первый отечественный научно-исследовательский институт химического профиля заслуживает всяческого уважения, вклад его в благосостояние нашей страны бесспорен. Но коль скоро мы пытаемся рассуждать на архитектурные темы, признаем: нельзя сказать, что мрачные серые корпуса ГИПХа сильно украсили город на Неве (будем предельно сдержанны в выражениях). Да и сама идея разместить в центре города столь специфический объект несколько смущает с, так сказать, экологической точки зрения (пусть даже настойчивые слухи о «радиоактивном загрязнении» на территории ГИПХа не соответствуют действительности совсем, а разговоры о «токсичных производствах» как минимум сильно преувеличены – все действительно опасные производства располагались на загородных площадках).


С конца 1990х годов историческое здание Тучкова буяна отошло образованному при Военно-космической академии им. Можайского Военно-космическому Петра Великого кадетскому корпусу.
Смена общественно-экономической формации затронула и институт прикладной химии (с 1992 г. - ФГУП «Российский научный центр «Прикладная химия» ). К началу XXI века стало понятно, что его дни в центре города сочтены.

«Набережная Европы»


В начале XXI века, когда недвижимость уверенно прибавляла в цене месяц от месяца, под дружные прогнозы аналитиков о том, что так будет и далее и иначе быть не может, ибо не может быть никогда, возникла идея вывести бывший ГИПХ за город, а на освободившемся месте возвести «Набережную Европы» - квартал элитного жилья, который наконец-то можно было бы поставить в один ряд с тем, что строили петербургские зодчие на Петроградской стороне в начале века двадцатого. Причем квартал этот не должен был быть лишен и социальной функции – и речь шла не о прозаическом наборе «детский садик + школа + детская площадка», о театре балета Бориса Эйфмана.


По итогам открытого конкурса была избрана архитектурная концепция (победила совместная заявка петербургского архитектора Евгения Герасимова и немецко-российского зодчего Сергея Чобана). Как водится, обсуждение проекта сопровождалось возмущениями общественности, которая углядела в новом проекте очередное посягательство на «небесную линию Петербурга» и потребовала элитных домов не строить, а разбить парк.


Однако дело шло, к началу 2012 г. ФГУП «РНЦ «Прикладная химия» выехал в новые корпуса за пределами исторического Петербурга, а на Петроградской стороне появилась тяжелая техника, быстро превратившая и советские корпуса ГИПХа, и дореволюционный винокуренный завод в высокую кучу битого кирпича.

И наконец - суды


И тут все снова круто поменялось, и территории вдруг оказались связаны с Юстицией и Фемидой.
Стало известно, что проект «Набережная Европы» сворачивается, развивавшая его компания «ВТБ-девелопмент» из данного предприятия выходит, а участок получает Управление делами Президента России для размещения высших судебных инстанций.


Отметим: судя по открытым источникам, идея переезда высших судов в Санкт-Петербург не связана неразрывно с непременной необходимостью их объединить. О переезде судов на Петроградскую сторону предметно заговорили осенью 2012 г., а инициативу объединения глава государства ввел в оборот летом 2013 г.


Так что поначалу речь шла о переезде в Петербург и Верховного, и Высшего Арбитражного судов – одновременно, но по отдельности.


Чтобы превратить несостоявшуюся «Набережную Европы» в «судебный квартал» Управление делами Президента РФ объявило закрытый конкурс архитектурных концепций. Как сообщала пресса, к участию были приглашены восемь архитектурных мастерских, из которых четыре вышли во второй тур. Их работы были представлены общественности – размещены осенью 2013 г. на официальном сайте президентской библиотеки.


Общая идея представляется весьма любопытной. На участке должны были разместиться:


- Верховный Суд РФ;
- Высший Арбитражный Суд РФ;
- Судебный департамент при Верховном Суде РФ;
- жилье для судей и работников аппарата;
- служебная гостиница;
- медицинский комплекс (под который предполагалось приспособить здание Тучкова буяна),
- не забыли и Театр балета Бориса Эйфмана.


В XIX веке служебное жилье сплошь и рядом располагалось рядом с «присутствием» -  квартиры военного министра и министра финансов Российской империи находились в Главном штабе, как и министерства; президент Академии художеств проживал в здании академии etc.  Но в наши времена картина того, как члены судов с утра прогуливаются с собачками, а затем пешком налегке стройными рядами идут «на службу» - представляется весьма яркой. К тому же это позволило бы существенно сократить число кортежей со спецсигналами, возможное нашествие которых беспокоит особо впечатлительных жителей города трех революций.


Предполагаемое же нахождение совсем поблизости театра балета, возможно, делает наш будущий «судебный квартал» и вовсе уникальным.


Во второй тур конкурса вышли работы четырех петербургских архитектурных мастерских:


«Земцов, Кондиайн и партнеры»
«Студии 44» Н.И. Явейна
«Мастерской Евгения Герасимова»
«Мастерской Максима Атаянца».


Мы не возьмем на себя смелость обсуждать на страницах серьезного издания архитектурные достоинства представленных проектов – на профессиональном уровне это  - дело специалистов, а бытовое мнение «нравится – не нравится» каждый может составить сам .


Обозначим лишь общие стилистические вещи, опираясь на мнение авторитетных архитектурных критиков.


Проект студии «Земцов, Кондиайн и партнеры» очень напоминает советский модернизм 1970-80х гг. Он же, впрочем, предполагал также довольно обширную зеленую зону на набережной Невы.


Проект «Студии 44» - самый «современный», хотя и связан с петербургскими традициями: предлагалось разделить территорию на острова системой каналов.


Проект Евгения Герасимова напоминает неоклассицизм сталинского периода.


Наконец, проект Максима Атаянца похож скорее на неоклассицизм начала XX века. Именно эту концепцию жюри и объявило победителем. В числе ее достоинств называют то, что высотность застройки повышается от Биржевого моста в сторону Тучкова, что позволяет сохранить открывшиеся после сноса ГИПХа виды с Васильевского острова на старинный и очень уважаемый в Петербурге Князь-Владимирский собор.


Сам победитель – Максим Борисович Атаянц – преподает в петербургской академии художеств и считается крупным знатоком античной архитектуры.


Однако победителю было предложено доработать проект:


- во-первых, жилье решили все же вынести за территорию «судебного квартала», заменив зеленой зоной.


Так что, видимо, не суждено  все же судьям и работникам аппарата добираться к месту службы пешком. Впрочем, в относительной близости в разных на Петроградской стороне еще есть места, где может быть размещено жилье.


- во-вторых, доработать театр Эйфмана;


- в-третьих, девять членов жюри из 21 предложили «отказаться от прямого цитирования исторических образцов». Хорошо ли это – вопрос уже художественных предпочтений. Мы своими словами комментировать данное предложение не рискнем – впрочем, и не откажем себе в удовольствии процитировать замечательного архитектурного критика Григория Ревзина: «Это все равно как предложить написать «мороз и солнце, день чудесный», отказавшись от употребления избитых выражений «мороз», «солнце» и «чудесный день».


Как бы то ни было, победитель внял рекомендациям жюри и в феврале 2014 г. на совете по сохранению культурного наследия при Правительстве Санкт-Петербурга была утверждена доработанная архитектурная концепция судебного квартала.


Итак, «процесс пошел».

Каким получится Верховный Суд «в камне и бетоне» - предсказать, наверное, не возьмется никто.


Слишком много препятствий предстоит преодолеть.


Могут закончиться деньги.


Может вмешаться законодательство о государственных закупках, которое доселе не слишком благотворно влияло на качество возводимых в Отечестве за казенный счет построек.


Могут безобразно затянуться сроки.


Могут, увы, рассориться с проектировщиками заказчики.


Могут ошибиться сами проектировщики – ведь широкой публике пока представлена только общая концепция. Картинки красивые, но что будет внутри? Наверное, любого, входящего во впечатляющее новое здание Арбитражного суда г. Москвы на Тульской улице сразу неприятно поражает многоголовая очередь, в любое время дня клубящаяся в холле. А ведь всего-то проблем – архитекторы, спроектировавшие канцелярию напротив главного входа, не приняли во внимание популярность столичного суда у тяжущихся.


Даже самый замечательный проект могут испортить в ходе реализации.


Наконец, остается риск творческой неудачи. Примеры есть и в Петербурге, не потребуется даже далеко ходить – как раз напротив участка, отведенного ныне под Верховный Суд, возвели 100 лет назад на набережной Макарова корпус для Министерства промышленности и торговли Российской Империи. Всё способствовало успеху: императорская Россия находилась в зените своего могущества. В архитектуре Северной столицы переживал рассвет русский неоклассицизм. Существовала обширная практика проведения архитектурных конкурсов. В соревновании за право возвести это здание приняли участие выдающиеся мастера. Проект одного из них, Мариана Перетятковича, был рекомендован к реализации. А что в итоге? Вновь позволим себе процитировать специалистов: «…несколько аморфный силуэт и дробность форм снижают впечатление монументальности. Тяжеловесный темный массив сооружения выглядит громоздким и мрачноватым» .  И, наверное, мало кто из горожан, не говоря уже о туристах, обращает внимание на темно-серое здание с колоннами.


Но сделав все эти оговорки (куда без них в юридическом тексте?!) очень хочется вывести положительное заключение. И лет этак через пять прогуляться через новый сквер от станции метро «Спортивная» мимо театра Бориса Эйфмана к зданию Верховного Суда РФ. Преисполняясь гордостью за то, что строгая и величественная форма храма Фемиды полностью соответствует содержанию выходящих из него судебных актов.

Источник
 


Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите ее и нажмите CTRL+Q

Вас также может заинтересовать

skill

29.10.2024

Риски для целей налогового мониторинга: что отражать, как оценивать, чего ждать?

Интервью главного редактора журнала «Налоговед» Сергея Пепеляева с авторами статьи «Риски для целей налогового мониторинга: что отражать, как оценивать, чего ждать?» Ната...

Смотреть

03.12.2024

Эмпатичный, технологичный и многофункциональный: каким должен быть современный юрист

«Пахать, как комсомольцы первых пятилеток», и «Быть на одной волне с клиентом» — это новая реальность юридической профессии....

03.12.2024

Пять столпов развития отрасли: эксперты обсудили развитие российской электроники

В петербургском КВЦ «Экспофорум» с 26 по 28 ноября прошёл форум-выставка «Российский промышленник». Одним из его важных ...

03.12.2024

ВС рассмотрит спор об оспаривании сделок должника

ООО «ГлобалСтрой Девелопмент» в лице конкурсного управляющего обратилось в суд с иском к ООО «Строительные инновации-Групп»...

03.12.2024

ФНС принудительно взыскала долг за пределами двухлетнего срока. Верховный суд защитил налогоплательщиков

Налоговые органы больше не смогут бесконечно продлевать срок взыскания. Верховный суд выразил позицию, что инспекторы обязаны...