Юлия Литовцева: «Мораторий - это время для ответа на вопрос, как выжить»

Как строить отношения с контрагентами в период тотального моратория на банкротство, почему компании сейчас боятся заключать новые сделки и в каком случае лучше самостоятельно выйти из-под моратория, рассказала Юлия Литовцева, партнер, руководитель практики банкротства и антикризисной защиты бизнеса «Пепеляев Групп», к. ю. н., адвокат.

Юлия, большое спасибо, что согласились дать интервью нашему журналу. Хотел поговорить с Вами о моратории. Как Вы считаете, насколько обоснованно было вводить тотальный мораторий?

На мой взгляд, введение моратория является совершенно оправданным. И то, что мораторий тотальный, тоже абсолютно верная мера. Ситуация, с которой столкнулся российский бизнес, существенно отличается от любых других экономических кризисов, которые происходили в нашей стране. И если бы законодатель попытался дать перечень лиц, критерии определения отдельных отраслей или компаний, пострадавших от последствий санкций, то это было бы затруднительно. В то же время мораторий не распространяется на застройщиков, недвижимость которых внесена в список проблемных объектов. На сегодняшний день у нас таких объектов больше 2 тыс. Поэтому не так уж мало компаний не смогут воспользоваться этим правовым режимом.

В том числе много компаний пострадали от кризиса, который возник в связи с коронавирусными ограничениями.

Сейчас спектр негативных факторов существенно изменился и расширился. Разрушены цепочки поставщиков, логистические связи. Негативные последствия усилены большой зависимостью российской экономики от импорта. И в некоторых отраслях она превышает даже предельно допустимый и разумный с точки зрения экономической безопасности государства уровень. На мой взгляд, программа импортозамещения, курс на которую был провозглашен несколько лет назад, терпит фиаско. Нам не удается преодолеть сложности, обусловленные зависимостью от импорта. Прекращение поставок товаров, сырья, комплектующих, услуг привело к невозможности продолжения деятельности многих компаний либо создало такие трудности, с которыми ранее они не сталкивались. Преодоление этих трудностей влечет необходимость диверсификации, а порой и полного переформатирования бизнеса, начиная со смены контрагентов, релокации бизнеса и заканчивая изменением видов деятельности.

Можно перепрофилировать направления в зависимости от того, чем занимается компания. Если есть эффективные производственные мощности, почему бы не использовать их на новых рынках?

Мораторий — это как раз то, что нужно сейчас бизнесу. Но не столько для восстановления после перенесенных потрясений, потому что шести месяцев для этого может быть совершенно недостаточно. Мораторий позволит осмыслить происходящее и проанализировать экономические последствия применения санкций и контрсанкций для каждой конкретной компании. Это позволит ответить на самый главный вопрос: есть ли в принципе перспективы и предпосылки для того, чтобы продолжить деятельность. Если ответ положительный, то период моратория потребуется для разработки и начала реализации экономически обоснованного плана выхода из кризисной ситуации.

Это как раз то время, которое нужно для диверсификации бизнеса, поиска новых поставщиков, урегулирования правоотношений с прежними контрагентами. Для ответа на вопрос, как выжить, а может быть, и найти новые возможности в этих обстоятельствах.

Как Вы считаете, тотальный мораторий не приведет к тому, что у нас фактически все перестанут друг другу платить и это повлечет за собой еще больший всплеск банкротства?

Мне кажется, что определенный соблазн не платить может возникнуть. Но скорее из-за недопонимания того, что использование преимуществ моратория впоследствии может стать предметом оценки со стороны суда с позиции добросовестности компании. Ведь само по себе распространение моратория на ту или иную компанию — это не индульгенция на злоупотребление правами и льготами. Важно помнить, что мораторий, в принципе, не освобождает от исполнения обязательств. Речь идет лишь о приостановлении исполнительных производств, неприменении финансовых санкций к добросовестным должникам и запрете инициирования банкротств кредиторами. Мораторий предусматривает, что компания продолжает свою деятельность и расчеты с контрагентами в обычном режиме.

Вы затронули тему исполнительного производства. Сейчас обсуждают законопроект, связанный с исключением этого правила. Как Вы считаете, насколько обоснованно приостанавливать исполнительные производства? Или нужно было ограничиться только заморозкой банкротства? Противники этого подхода говорят, что тогда мораторий — это некая полумера. Нужно замораживать все.

Я думаю, что в текущей ситуации было бы странно снизить возможности компаний для реабилитации по сравнению с коронавирусным кризисом. Ситуация сейчас гораздо острее. И если мы откажемся от приостановления исполнительных производств, то это действительно будет полумера. Если продолжить принудительное исполнение обязательств, пусть и возникших не в связи с санкциями, то мораторий может оказаться неэффективным. В худшей экономической ситуации, на мой взгляд, не стоит исключать послабления, связанные с принудительным исполнением.

Если говорить о том опыте, который мы уже приобрели после «ковидного» моратория, то как Вы считаете, нужно ли было законодателю что-то скорректировать в законе? Или имеющаяся модель была удачной?

 Мне кажется, что модель была избрана достаточно простая, понятная и довольно эффективная. Ситуация, которая была связана с ковидом, очень серьезно подкосила бизнес. Но благодаря первому мораторию мы не получили волну банкротств. Хотя, конечно же, многие компании, которые не имели экономических предпосылок выжить, в конечном итоге фактически прекратили свою деятельность.

Мне кажется, что было бы сложно добавить что-то такое, что могло бы сделать мораторий более эффективным. Другое дело, что ощущается недопонимание бизнесом нюансов применения этого инструмента. Многие важные положения, не следующие напрямую из текста ст. 9.1 Закона о банкротстве, содержатся в разъяснениях Верховного суда. Из буквального прочтения нормы может сложиться впечатление, что подмораторная компания, независимо от каких-либо обстоятельств, получает предоставляемые преимущества. Возможно, стоило бы отразить в законе определенные условия, исключающие, например, освобождение от применения финансовых санкций. В частности, если неисполнение обязательства не было связано с обстоятельствами, послужившими причиной введения моратория.

Опять же, многие ждали от законодателя новой модели моратория. Более того, надежды связывали с постановлением Правительства, хотя по факту оно не могло внести в закон ничего нового. Это право есть только у законодателя. Поэтому мне кажется, что решили пойти по пути «не улучшать то, что и так прекрасно работает». В прошлый мораторий ошибки тоже оперативно исправляли. Взять хотя бы историю с невозможностью выплаты дивидендов или ничтожностью всех сделок, которые совершаются вне рамок обычной хозяйственной деятельности. Эти и другие недостатки быстро поправили. Еще один интересный момент, связанный с изъятиями из этих правил, относится к ключевым кредиторам. Работа банков с проблемными активами оказалась заморожена. С Вашей точки зрения, есть ли какие-то лазейки, которые позволяли бы исключить должников из-под моратория?

К сожалению, ни закон, ни судебная практика не предусматривают основания и механизмы исключения должников из-под моратория. Например, кредитор лишен возможности добиться принятия заявления о банкротстве в отношении подмораторного должника, даже если последний действует недобросовестно. ВС, напротив, нацеливает суды на формальный подход к вопросу допустимости заявления о банкротстве. Полагаю, что это противоречит генеральной идее о том, что мораторием нельзя пользоваться недобросовестно и что он должен защищать от последствий обстоятельств, повлекших его применение. Стоило бы внести соответствующие изменения в Закон о банкротстве. Пожалуй, из реальных возможностей у кредиторов сохраняется только противодействие недобросовестным должникам в спорах о применении финансовых санкций или взыскании убытков в связи с нарушением ограничений, налагаемых мораторием.

Как Вы считаете, в каких случаях должнику стоит самостоятельно отказаться от моратория?

Ну, прежде всего в ситуации, когда очевидно отсутствие перспектив восстановления бизнеса. В этом случае откладывать инициирование своего банкротства не только не имеет смысла — это может усилить риски. Вопрос о том, когда возникли основания для обращения в суд — до, во время или после моратория, — неизбежно возникнет. И это следует учитывать при оценке риска субсидиарной ответственности. Кроме того, хотелось бы напомнить очень важное исключение из общего правила.

Если органом управления компанией принято решение о ликвидации, то кредиторы вправе инициировать ее банкротство.

 А «живым» компаниям есть смысл отказываться от моратория или стоит подождать, поскольку еще непонятно, как будут развиваться события?

Все зависит от конкретной ситуации. Сейчас наступил период проведения ежегодных общих собраний участников, итоговых заседаний советов директоров, на которых традиционно рассматриваются вопросы выплаты дивидендов. Если есть экономические предпосылки для распределения прибыли, а признаков неплатежеспособности или ее возникновения нет, то отказ от моратория может быть выгодным. Вряд ли стоит принимать, а тем более исполнять такие решения на фоне выездной налоговой проверки, если прогнозируемые результаты могут существенно повлиять на финансовое положение компании.

Еще один интересный вопрос связан с оспариванием сделок. Законодатель, когда вводил мораторий, предусмотрел некую фикцию — что сроки пролонгируются на период моратория. Может ли сам факт попадания под мораторий свидетельствовать о наличии признаков неплатежеспособности?

Мне кажется, что в условиях тотального моратория факт его распространения на конкретную компанию не может оцениваться как обстоятельство, подтверждающее ее неплатежеспособность. Ведь закон не обязывает компании, не пострадавшие от обстоятельств, послуживших основанием для введения моратория, заявлять отказ от применения этого режима. Значит, презюмируется необязательность наличия у подмораторной компании финансовых сложностей.

Тот факт, что у нас пролонгируются сроки, не повлечет за собой нежелание контрагентов вступать в сделки? Потому что при прошлом моратории многие боялись вступать в сделки из-за возможности оспаривания.

На мой взгляд, страх контрагентов вступать в сделки скорее связан не с применением моратория. Помимо традиционного чек-листа для оценки финансового положения потенциального контрагента, теперь появились новые параметры проверки: зависимость контрагента от решений иностранного собственника, от санкций соответствующего государства, от импорта и т. п.

Это теперь во многом влияет на стабильность правоотношений. Приведу простой пример. Недавно в Москве прошла очередная выставка строительных и отделочных материалов. В отличие от выставок предыдущих лет, наибольший интерес вызывала качественная российская продукция, поскольку в текущих условиях сложно рассчитывать на стабильное исполнение обязательств иностранными партнерами.

Как Вы считаете, насколько популярным будет положение об оспаривании сделок на основании ст. 10 ГК? Будет ли у нормы в текущих условиях вторая жизнь? Мы много обсуждаем возможности внеконкурсного оспаривания, но на практике эти положения очень тяжело развиваются.

Я глубоко убеждена в том, что права кредиторов на внеконкурсное оспаривание сделок должны быть расширены и более детально закреплены в законодательстве. Согласитесь, что довольно странно ждать банкротства должника для того, чтобы оспорить его договор с третьим лицом, заключенный в ущерб кредиторам. Чем продолжительнее период до оспаривания сделки, тем сложнее «найти правду» и добиться успеха. Поэтому, к моему сожалению, останется избыточно популярным оспаривание сделок на основании cт. 10 и 168 ГК. Конечно, это абсолютно ненормальная ситуация, когда cт. 10 ГК используется в качестве ординарного основания недействительности.

Как Вы считаете, что нужно сделать? Ввести отдельную статью, которая позволяла бы осуществлять внеконкурсное оспаривание, и прописать основания либо распространить на добанкротную историю гл. 3.1 Закона о банкротстве?

Вопрос достаточно сложный. Сразу хочется сказать: давайте просто распространим действие гл. 3.1 на внеконкурсное оспаривание. Но в то же время в положениях гл. 3.1 очень многое увязано с возникновением у компании признаков банкротства.

Вряд ли во всех случаях внеконкурсного оспаривания требуется устанавливать набор обстоятельств, предусмотренных ст. 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. Возможно, было бы достаточно допустить оспаривание кредитором сделки должника по выводу активов из-под взыскания.

Да, я с Вами согласен, просто есть еще такой момент: Верховный суд постоянно разделяет специальные основания и cт. 10, говоря про специфические условия. В то же время во внеконкурсном оспаривании мы ст. 10 применяем абсолютно к любым случаям.

Это вполне объяснимо, поскольку гражданский оборот настоятельно требует внеконкурсного оспаривания сделок, а в отсутствие соответствующего регулирования кредиторам и судам приходится подменять его «резиновой» нормой ст. 10 ГК.

Конечно, такую ситуацию нельзя считать нормальной. Должны быть специальные нормы, особые критерии недействительности.

Еще один интересный момент связан с применением к должнику правил о злоупотреблении правом. В контексте возможности взыскания различных штрафных санкций. По идее, если наш контрагент не платит, то вроде как он находится под действием моратория и делает все законно. О каком злоупотреблении правом здесь в принципе идет речь? И почему такую опцию Верховный суд оставил?

Я уже упоминала о том, что мораторий не освобождает от исполнения обязательств. Он лишь предоставляет отсрочку исполнения судебных решений о взыскании долгов. Представляется вполне логичным начисление процентов, неустойки, пеней в обычном порядке, если неисполнение обязательств не было связано с последствиями санкций.

И еще один вопрос, заключительный по этой теме. Он касается рекомендаций. У нас ни у кредиторов, ни у должников нет обязанности совершать какие-то действия. Ввели мораторий — и все в рамках моратория живут. Какие рекомендации можно дать сторонам после введения моратория?

Я думаю, что первое, что необходимо сделать должникам, — это осуществить анализ финансового положения компании.

Необходимо трезво оценить перспективы, возможность продолжить деятельность с учетом не только текущей ситуации, но и прогноза ее развития. По итогам анализа, возможно, уже сейчас стоит разработать стратегию добровольной ликвидации или банкротства либо подготовить экономически обоснованный план выхода из кризиса. Стоит произвести «инвентаризацию» своих контрагентов с точки зрения их экономических перспектив в текущих обстоятельствах, оценить целесообразность и возможность их замены. Актуальными становятся такие инструменты, как диверсификация, перепрофилирование компании, ее релокация.

Сейчас очень большой популярностью пользуются особые экономические зоны, которые позволяют снизить налоговое бремя и получить еще целый ряд преференций.

Как поступить с текущими контрагентами?

Что касается работы с текущими контрагентами, то могут быть полезными превентивные мероприятия в виде разъяснения партнерам по бизнесу последствий влияния моратория на правоотношения с ними. Например, невозможности принудительного исполнения ранее вступивших в силу решений суда, начисления санкций по договору в период моратория и т. д. Будет очень важно донести до ваших партнеров информацию либо о том, что у вашей компании все хорошо и им не о чем беспокоиться, либо о готовности и возможности преодолевать возникшие сложности с исполнением обязательств. Одним словом, надо сделать все возможное для продолжения партнерских отношений, имеющих перспективу. Сейчас, как никогда прежде, переговорные процессы и договорная работа с контрагентами должны занять важное место в борьбе за сохранение бизнеса.

Обращаются ли к Вам с просьбой сопроводить переговоры?

Сопровождение переговоров стало востребованной услугой. Мы имеем положительный опыт урегулирования кризисных ситуаций, возникших в связи с применением санкций и развитием антисанкционного законодательства. Наша команда очень гордится примерами, когда удавалось в ходе переговоров не только рассказать о рисках и дать практические рекомендации, но и в итоге положительно повлиять на решения иностранных собственников относительно судьбы российской части бизнеса.

Мы объясняем, что мораторий дает возможность все осмыслить, не торопиться с принятием решений, сократить риск банкротства и связанные с этим негативные последствия.

Спасибо большое за интервью.