Изменения законодательства о банкротстве, произошедшие в 2017 году, требуют от бизнеса соблюдения ряда новых правил в текущей деятельности организаций, предупреждает руководитель практики банкротства и антикризисной защиты бизнеса "Пепеляев Групп" Юлия Литовцева. Это связано с усилением субсидиарной ответственности, появлением новых обязательств у руководителей и участников юридических лиц, введением оснований ответственности даже формально не связанных с должником компаний по обязательстам последнего.
Появление в законодательстве о банкротстве такого нового признака контролирующего лица, как извлечение выгоды в любой форме за счет незаконных или недобросовестных действий органов управления должника, означает существенные риски ответственности здоровой компании по долгам банкрота. Данные риски особенно важно оценивать при выборе модели бизнеса. Например, структурирование бизнеса по принципу разделения центров прибылей и убытков (в частности, ценообразование у фирмы-производителя на грани себестоимости с формированием прибыли у иного лица) является одним из оснований для привлечения компании-бенифициара к ответственности по долгам лица-донора.
Заключение контрактов с фирмами-однодневками с высокой степенью вероятности может повлечь не просто доначисление налогов юридического лица, но и субсидиарную и уголовную руководителя в случае, если исполнение обязательств перед бюджетом окажется невозможным за счет активов компании. Это связано с тем, что в соответствии с новой презумпцией предполагается, что действие или бездействие контролирующего лица привели к непогашению требований кредиторов, если задолженность возникла в результате правонарушения (уголовного, административного, налогового) и составляет более 50% всех требований кредиторов 3-ей очереди.
Понимание новых правил, обусловленных изменением периода подозрительности (три года до возникновения признаков неплатежеспособности) и сроков, в течение которых возможно привлечение к субсидиарной ответственности (10 лет), поможет правильно оценить и минимизировать риски.
Таким образом, учет требований законодательства о банкротстве должен стать такой же стандартной процедурой как налоговый или гражданско-правовой риск-менеджмент.