Решение для переходного периода

Российский бизнес дождался снижения ставки страховых выплат. Принятое решение едва ли облегчит жизнь многим, но в ближайшие годы существенных изменений в налоговой политике не предвидится
 
Рисунок: Игорь ШапошниковРоссийские власти наконец определились с тем, как будут выглядеть ставки социальных страховых взносов. Выйти из фискального тупика, в который правительство само себя загнало, взвинтив отчисления во внебюджетные фонды до 34%, оказалось нелегко. Разработка соответствующего решения заняла почти три месяца — напомним, что президент Дмитрий Медведев поручил профильным ведомствам продумать возможные пути снижения бывшего ЕСН еще в конце марта, настаивая на том, что ставки должны вернуться к прежнему уровню 26%. Однако полностью выполнить поручение президента правительству не удалось: уже запланированные повышения пенсий при таком снижении стали бы невозможны. Поэтому выбран компромиссный вариант: с 2012 года размер выплат в социальные страховые фонды составит 30%. Отдельное послабление правительство приготовило для малого бизнеса — ставка составит 20%, но только для неторговых предприятий. Именно такое решение обнародовал Дмитрий Медведев на Санкт-Петербургском экономическом форуме.

Решение не является окончательным и рассчитано на два года — «переходный период», после которого пенсионная система будет функционировать по принципиально новым правилам, предусматривающим резкое снижение пенсионных выплат. Но за время переходного периода она рискует потерять 250–300 млрд рублей, и эти потери надо как-то компенсировать. Вероятнее всего, дефицит будет гаситься трансфертами из Фонда национального благосостояния, в который была перечислена основная часть средств бывшего Стабфонда. А с 2014 года пенсионные выплаты будут резко снижены в связи с переходом на новую формулу расчета пенсий (см. «Совсем другая пенсия», «Эксперт» № 23 за 2011 год), благодаря чему дефицит пенсионной системы быстро сойдет на нет.

Пока же предпринимательское сообщество разделилось в своем отношении к снижению ставок. Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП) в лице своего главы Александра Шохина поддержал компромиссное решение. Что, в общем, неудивительно, если вспомнить, что членами РСПП являются в основном владельцы крупных сырьевых и околосырьевых компаний, у которых доля зарплаты (и, соответственно, социального налога) в структуре затрат невелика.

Средний бизнес решением правительства в основном разочарован, поскольку эта полумера не способна восстановить доверие бизнеса к власти. «Для того чтобы бизнес, ушедший в тень, вернулся или хотя бы прекратил свое движение, необходимо более радикальное снижение ставки — до 24 процентов, ниже докризисного уровня, — уверен Александр Галушка, президент “Деловой России”. — Проблемы нынешних пенсионных выплат необходимо решать не за счет высокой нагрузки на фонды заработной платы, а с помощью иных методов — в частности, приватизации и повышения акцизов на табак и алкоголь. Последняя мера могла бы стать наиболее эффективным решением и для финансирования дефицита Пенсионного фонда, и для более существенного снижения ставок страховых выплат: налоговая нагрузка у нас значительно выше, чем во многих развитых странах, а акцизы, наоборот, гораздо ниже. При этом и объем потребления алкоголя и табака на порядок выше».

При этом даже льготируемому малому бизнесу новые ставки сулят немало проблем. Во-первых, существенно ограничено число предприятий, имеющих возможность воспользоваться льготной ставкой 20%. «Малого бизнеса, занятого в производственной и социальной сферах, как оговаривается в принятом решении, в России сегодня едва ли наберется более 15 процентов. А это значит, что остальные 85 процентов малых предприятий под действие основного налогового послабления не попадут и будут вынуждены проводить расчеты с внебюджетными фондами по высокой ставке — 30 процентов», — говорит Александр Галушка. «Большая часть малого бизнеса сегодня занята в торговле, — подтверждает Виталий Иваненко, партнер компании BDO в России. — Если и появляется какой-либо перспективный бизнес, он быстро попадает в состав более крупных компаний, проявивших к нему интерес. Поэтому структура российского бизнеса ставит под вопрос основной эффект от снижения ставок».

Вторая проблема носит административный характер. Требование снизить налоговую нагрузку для производственного малого бизнеса было выдвинуто давно, так что проблемы, вставшие перед налоговыми органами в процессе четкого разграничения бизнеса на производственный и непроизводственный, уже очевидны. «Многие предприятия сегодня осуществляют сразу несколько видов деятельности, что продиктовано изменяющейся конъюнктурой рынка, — объясняет Вадим Зарипов, руководитель аналитической службы юридической компании “Пепеляев Групп”. — Регулирование этих вопросов дело непростое. Поэтому можно ожидать увеличения числа конфликтов в отношениях налоговых органов и малого бизнеса».

И наконец, третья проблема — решение изначально лишает малый бизнес стимула к развитию и росту. «Расставаясь со своей “малой” формой, любое предприятие автоматически получит возросшее на 10 процентов налоговое бремя», — говорит Александр Галушка. Действительно, трудно считать привлекательной такую перспективу для небольших организаций, для которых главная еще с прошлого года проблема — посткризисное восстановление, а не налоговая оптимизация.

Впрочем, вряд ли правительство станет вносить коррективы в свое решение. Между тем совершенно непонятно, почему чиновники отказываются даже обсуждать альтернативные варианты снижения фискальной нагрузки на российские компании. Об одном из таких вариантов — переносе части страховых выплат с работодателя на работника — мы уже писали (см. «Простор для творчества», «Эксперт» № 14 за 2011 год). Главное объяснение, которое напрашивается в связи с этим, — приверженность правительства им же придуманной традиции: главными налогоплательщиками в стране являются юридические лица, а доля выплат граждан минимальна и ограничивается подоходным налогом. «Выплачиваемые социальные взносы в любом случае оказывают негативное влияние на размер заработной платы, — считает Вадим Зарипов. — Поэтому небольшой перенос все-таки возможен: в разумных пределах, разумеется. Скорее всего, он должен выглядеть как удержание из зарплаты. При грамотной реализации этого механизма — для начала не более двух-трех процентов — работник такого удержания может даже не заметить».

Есть и более конкретные варианты реализации этого механизма. «Не должна увеличиваться личная налоговая нагрузка каждого сотрудника — необходимо изменить саму структуру отчислений из заработной платы, снизив подоходный налог на величину индивидуального платежа работника, — говорит Александр Галушка. — Подобная мера была бы полезна и с мотивационной точки зрения: чем прочнее заработная плата привязана к отчислениям во внебюджетные фонды, тем четче работник осознаёт свои пенсионные права».

В таком виде попытка разделить с работником бремя налоговой нагрузки выглядит разумной. Более того, во многих развитых странах, например в Германии, подобная мера активно используется. Другое дело, что европейцам проще отдавать часть своей зарплаты в бюджет — пенсионная система у них не в пример стабильнее, а уверенность в достойных выплатах после окончания трудовой деятельности выше, чем в России.