В последнее время немало компаний с иностранным участием снизили деловую активность в России, а то и вовсе свернули бизнес. Можно ли считать такие затраты экономически обоснованными, направленными на получение дохода и учесть их для целей налога на прибыль? Рассуждают старший партнер «Пепеляев Групп» Рустем Ахметшин и младший юрист Елизавета Щербак.
Снижение деловой активности, прекращение, сворачивание бизнеса предполагает, что компания несет затраты, например на выплату штрафов за расторгнутые контракты, транспортировку запасов на другие склады, выплату пособия увольняемым работникам, оплату услуг внешних юристов и др.
Согласно ст. 252 НК РФ все расходы, учитываемые в налоговой базе, должны соответствовать критериям документальной подтвержденности и экономической обоснованности. Если с документами обычно проблем не возникает, то в экономической обоснованности рассматриваемых расходов могут возникнуть сомнения. Ведь деятельность по сворачиванию бизнеса не только не предполагает извлечения доходов, но и направлена на прямо противоположное – отказ от них. К тому же отказ зачастую может быть мотивирован причинами не экономического, а, скажем, политического характера.
Так могут ли эти расходы считаться экономически оправданными?
Что означает направленность на получение дохода?
Высшие судебные инстанции не раз давали толкование экономической обоснованности расходов. Еще в 2006 г. ВАС РФ указал, что установление судом наличия разумных экономических или иных причин (деловой цели) в действиях налогоплательщика должно осуществляться исходя из намерений этого налогоплательщика получить экономический эффект в результате реальной экономической деятельности.
КС РФ уже отмечал, что главное – направленность расходов, а не фактическое получение дохода. В ряде определений Суд указал, что расходами признаются любые затраты при условии, что они произведены для осуществления деятельности, направленной на получение дохода.
Практика поддержала этот подход. Минфин России отмечал важность выявления цели получить доход в будущем. В частной ситуации он, например, подтвердил, что расходы на ремонт офиса, куда налогоплательщик так и не въехал, экономически обоснованы. В одном из дел суды согласились, что расходы на регистрацию товарного знака, который в итоге не был зарегистрирован, также учитываются для целей налога на прибыль.
Итак, фактическое получение дохода или иного экономического эффекта само по себе неважно. Важны намерения налогоплательщика их получить. Впрочем, этого недостаточно, чтобы ответить на вопрос о судьбе расходов на сворачивание бизнеса. В таких случаях, скорее всего, у налогоплательщика не окажется и намерения получить доход.
Но правда ли, что обязательным условием признания расходов является намерение налогоплательщика, чтобы они приносили доход?
Даже поверхностный обзор положений НК РФ и судебной практики показывает, что в налоговой базе признается множество расходов, с очевидностью не направленных на получение доходов, в частности выплаты донорам, расходы на социальную рекламу. А некоторые даже прямо связаны с сокращением или закрытием бизнеса, как, например, п. 9 ст. 255 НК РФ, предусматривающий учет «начислений увольняемым работникам, в том числе в связи с реорганизацией или ликвидацией налогоплательщика, сокращением численности или штата работников налогоплательщика».
В 2017–2018 гг. ВС РФ рассмотрел несколько дел о праве учесть для целей налога на прибыль выплаты при расторжении трудовых договоров по взаимному согласию с работниками. Как общий подход Суд предложил сравнивать расходы при добровольном расторжении договора с расходами, которые предприятие в любом случае понесло бы при сокращении штата. Иначе говоря, ВС РФ исходил из презумпции, что расходы при снижении численности персонала (то есть в связи с ликвидацией предприятия или сокращением бизнеса) являются экономически оправданными.
Но самое показательное из этих дел для нашего анализа – спор ООО «Сетелем Банк».
Полная версия статьи доступна подписчикам журнала «Налоговед»
