Правоприменительная практика сегодня работает таким образом, что заказчик и покупатель, не проверившие всю цепочку контрагентов, вместо косвенного НДС фактически платят 20% налога с оборота. Один из способов противостоять этому и применять вычеты по НДС без риска штрафов и доначислений – включить в соглашение с поставщиком налоговую оговорку. Как работает этот инструмент на практике? Как суды оценивают такие положения? Комментирует Михаил Церковников, к.ю.н., руководитель группы энергетика «Пепеляев Групп».
"К сожалению, так часто происходит, что государство предъявляет публично-правовые претензии частному лицу, которое если что-то и нарушило объективно, то сделало это из-за своего контрагента по договору. И если не получается отбиться от публичных претензий, чувство справедливости требует переложить суммы уплаченных государству денег, например, в форме публичных санкций, на такого контрагента как причинителя убытков лицу, привлеченному к публичной ответственности.
В случае дополнительного доначисления налогов одной стороне договора из-за нарушений другой следовало бы поставить под вопрос сам факт такого доначисления, ведь от него страдает не истинный виновник, а его контрагент. Но жизнь такова, что, увы, этого сделать часто невозможно. Налоговая служба говорит: «надо было быть более осмотрительным при выборе контрагента; за эту неосмотрительность ты и поплатился».
И дальше, при попытке привлечь другую сторону уже к гражданско-правовой ответственности, то есть переложить на нее налоговые или иные публичные потери, проявляется эта же логика.
Для многих специалистов в области гражданского права спор сводился лишь к тому, по каким правилам привлекать причинителя к ответственности: о нарушении договорного обязательства или об обязательствах из причинения вреда (деликт). Однако суды часто просто отказывали в таких исках: тебя же привлекли за неосмотрительность, значит, за твое собственное нарушение, а не за нарушение ответчика. Нет причинной связи между поведением ответчика и твоими потерями, нет и оснований для иска.
К счастью, в деле АО «Таймырская топливная компания» ВС РФ коснулся этого вопроса и решил его достаточно удачно, если принимать необходимость борьбы против самого привлечения к публичной ответственности.
По сути, позиция ВС РФ сводится к тому, что всякое договорное обязательство должно исполняться добросовестно (п. 3 ст. 307 ГК РФ), что подразумевает большой спектр обязанностей одной стороны договора по отношению к другой. Исполняющее обязательство лицо должно воздерживаться от поведения, вступающего в противоречие с установленными государством обязательными требованиями, которое способно негативно повлиять на имущественную сферу контрагента. Если все же одна сторона сделала так, что это негативно повлияло на имущественную сферу другой стороны, последняя имеет право на взыскание убытков.
Да, возможно, потерпевшая сторона была неосмотрительна, но ее контрагент допустил умышленное нарушение, уходя от уплаты налогов, и не может быть освобожден полностью от ответственности за свой злой умысел. Кроме того, гражданское право знает механизмы учета вины кредитора при определении размера подлежащих взысканию убытков.
Таким образом, ВС РФ признал существование договорной обязанности вести себя в публичных отношениях так, чтобы это не приводило к потерям у контрагента.
Помимо самого права на переложение подобных потерь на истинного виновника, это дает возможность при заключении договора через комбинацию оговорки об ограничении ответственности, соглашения о возмещении потерь и заверения об обстоятельствах создать «алгоритм», по которому будут строится в будущем договорные обязательства между сторонами. Можно в договоре установить, кто и как будет себя вести в отношениях с государством и за что отвечать либо не отвечать. Важно только помнить, что нельзя исключить ответственность за умысел (п. 4 ст. 401 ГК РФ).
С одной стороны, такая правовая позиция только оправдывает публичную ответственность за неосмотрительность при выборе контрагента и позволяет той же налоговой службе перекладывать функции налогового контроля, например, на крупный бизнес. Можно оштрафовать одну большую компанию за работу с многими фирмами однодневками, а не ловить бенефициаров таких фирм. В итоге сама эта компания во избежание публичных штрафов выстроит общение с более слабыми контрагентами так, что они будут прозрачными, как стекло.
С другой стороны, если мы пока не можем добиться иного в сфере публичного права, то пусть хотя бы привлеченному к публичной ответственности частному лицу будет доступен гражданский иск об убытках к настоящему нарушителю. Поэтому в нынешних реалиях позицию ВС РФ можно только приветствовать".
Источник: Шортрид
"К сожалению, так часто происходит, что государство предъявляет публично-правовые претензии частному лицу, которое если что-то и нарушило объективно, то сделало это из-за своего контрагента по договору. И если не получается отбиться от публичных претензий, чувство справедливости требует переложить суммы уплаченных государству денег, например, в форме публичных санкций, на такого контрагента как причинителя убытков лицу, привлеченному к публичной ответственности.
В случае дополнительного доначисления налогов одной стороне договора из-за нарушений другой следовало бы поставить под вопрос сам факт такого доначисления, ведь от него страдает не истинный виновник, а его контрагент. Но жизнь такова, что, увы, этого сделать часто невозможно. Налоговая служба говорит: «надо было быть более осмотрительным при выборе контрагента; за эту неосмотрительность ты и поплатился».
И дальше, при попытке привлечь другую сторону уже к гражданско-правовой ответственности, то есть переложить на нее налоговые или иные публичные потери, проявляется эта же логика.
Для многих специалистов в области гражданского права спор сводился лишь к тому, по каким правилам привлекать причинителя к ответственности: о нарушении договорного обязательства или об обязательствах из причинения вреда (деликт). Однако суды часто просто отказывали в таких исках: тебя же привлекли за неосмотрительность, значит, за твое собственное нарушение, а не за нарушение ответчика. Нет причинной связи между поведением ответчика и твоими потерями, нет и оснований для иска.
К счастью, в деле АО «Таймырская топливная компания» ВС РФ коснулся этого вопроса и решил его достаточно удачно, если принимать необходимость борьбы против самого привлечения к публичной ответственности.
По сути, позиция ВС РФ сводится к тому, что всякое договорное обязательство должно исполняться добросовестно (п. 3 ст. 307 ГК РФ), что подразумевает большой спектр обязанностей одной стороны договора по отношению к другой. Исполняющее обязательство лицо должно воздерживаться от поведения, вступающего в противоречие с установленными государством обязательными требованиями, которое способно негативно повлиять на имущественную сферу контрагента. Если все же одна сторона сделала так, что это негативно повлияло на имущественную сферу другой стороны, последняя имеет право на взыскание убытков.
Да, возможно, потерпевшая сторона была неосмотрительна, но ее контрагент допустил умышленное нарушение, уходя от уплаты налогов, и не может быть освобожден полностью от ответственности за свой злой умысел. Кроме того, гражданское право знает механизмы учета вины кредитора при определении размера подлежащих взысканию убытков.
Таким образом, ВС РФ признал существование договорной обязанности вести себя в публичных отношениях так, чтобы это не приводило к потерям у контрагента.
Помимо самого права на переложение подобных потерь на истинного виновника, это дает возможность при заключении договора через комбинацию оговорки об ограничении ответственности, соглашения о возмещении потерь и заверения об обстоятельствах создать «алгоритм», по которому будут строится в будущем договорные обязательства между сторонами. Можно в договоре установить, кто и как будет себя вести в отношениях с государством и за что отвечать либо не отвечать. Важно только помнить, что нельзя исключить ответственность за умысел (п. 4 ст. 401 ГК РФ).
С одной стороны, такая правовая позиция только оправдывает публичную ответственность за неосмотрительность при выборе контрагента и позволяет той же налоговой службе перекладывать функции налогового контроля, например, на крупный бизнес. Можно оштрафовать одну большую компанию за работу с многими фирмами однодневками, а не ловить бенефициаров таких фирм. В итоге сама эта компания во избежание публичных штрафов выстроит общение с более слабыми контрагентами так, что они будут прозрачными, как стекло.
С другой стороны, если мы пока не можем добиться иного в сфере публичного права, то пусть хотя бы привлеченному к публичной ответственности частному лицу будет доступен гражданский иск об убытках к настоящему нарушителю. Поэтому в нынешних реалиях позицию ВС РФ можно только приветствовать".
Источник: Шортрид
