Законные проценты

Плата за кредит в виде процентов — это совершенно разумно, так как наш ГК по Умолчанию (за исключением ряда случаев, не связанных с бизнесом) объявляет кредит платным. Другое дело, что форма этой платы бывает различной и довольно часто сидит в цене товара. Это особенно заметно, когда цена товара изменяется в зависимости от срока отсрочки: если оплачиваешь товар здесь и сейчас, он стоит 1 руб., если через две недели — 1,2 руб., через месяц — 1,5 руб. и т.д.

Разумеется, могут быть случаи, когда коммерческий кредит предоставляется без вознаграждения, в рамках конкурентной борьбы. Например, предпринимателю выгоднее купить товар, который стоит 1 руб., у того, кто согласится на отсрочку в 1 месяц, чем у того, кто продаст этот же товар за 1 руб., но при условии немедленной оплаты по отгрузке. Таким образом, здесь есть безвозмездное кредитование на один месяц, но его каузой является не намерение облагодетельствовать (тогда это было бы дарением) контрагента, а желание подтолкнуть его к совершению сделки именно с этим поставщиком.

Никто не изучал, как часто коммерсанты включают плату за кредит в цену товара, как часто коммерческий кредит предоставляется с целью выигрыша в конкурентной борьбе, как часто коммерсанты просто забывают о плате за кредит и сильные должники заставляют слабых кредиторов предоставлять коммерческий кредит без какого-либо вознаграждения. Утверждения, что все коммерсанты включают плату за кредит в цену, расходятся с моим жизненным опытом. Скорее, о плате за кредит либо вообще забывают (потому что отсрочки и суммы незначительны), либо «забывают» (вследствие конкуренции).

В целом мне довольно симпатична идея процентов по ст. 317.1. Если есть желание, коммерсанты отменят это положение договором. Но самое ценное в ст. 317.1 то, что она позволяет слабому кредитору защититься от сильного должника. Возьмем маленького производителя, который поставляет свой товар в торговую сеть. Воспользовавшись своей переговорной силой, сеть заставляет поставщика дать отсрочку оплаты товара на полгода (хотя бы он и был раскуплен в течение пары недель), и он вынужден согласиться, ведь больше ему поставлять товар некуда, своей сети реализации у него нет. В результате сеть получает бесплатный кредит от поставщика, и я не уверен, что экономически это правильно, ведь в противном случае сеть была бы вынуждена пойти за кредитом в банк, который бы потребовал уплаты процентов; сеть включила бы проценты в свою накрутку на цену товара, что незаметно «размазало» бы стоимость кредита, переложив ее на покупателей. Раньше поставщику нечего было противопоставить сети: практика толкования ст. 823 ГК предусматривала уплату процентов за коммерческий кредит только в случаях, если это прямо предусмотрено договором. Поставщику не с чем было идти, например, в антимонопольную службу и жаловаться на несправедливые договорные условия договора поставки.

Теперь же, как мне представляется, у поставщика в споре с сетью будет довольно сильный аргумент: по умолчанию на отсрочку должны быть начислены проценты (кстати, я считаю, что п. 4 ст. 488 ГК является старой нормой, которая не должна применяться в связи с новой нормой ст. 317.1). Если сеть, пользуясь переговорной силой, эти проценты исключает, то это повод подумать о ст. 428 ГК и правилах Закона о защите конкуренции и Закона о торговле. Хотя бы этот эффект ст. 317.1 ГК заслуживает как минимум одобрения.

Что касается долгов, по которым текут проценты по ст. 317.1, то для меня очевидно, что раз уж эти проценты связаны с коммерческим кредитом и в соответствии с прямым указанием закона применяются только для сделок предпринимателей, то они не должны начисляться по деликтным и кондикционным требованиям. Кстати, это очень легко обосновать: в п. 2 ст. 307.1 ГК предусмотрено, что к недоговорным обязательствам нормы общей части обязательственного права применяются постольку, поскольку это не противоречит природе соответствующих отношений. Понятно, что, совершая деликт, делинквент не имеет намерения получить коммерческий кредит от потерпевшего. Поэтому в целом я никаких особых проблем не вижу здесь, все можно решить правильным толкованием. Странно, что это вызывает какие-то сомнения, решение этой проблемы лежит на поверхности.

Далее. Проценты по ст. 317.1 начисляются с момента, когда было совершено предоставление должнику по встречному (денежному) обязательству: передан товар, оказана услуга, завершился период пользования предметом аренды и проч. Строго говоря, в этом и есть смысл коммерческого кредита: разорвать идею мгновенности обмена, отказаться от передачи товара и денег здесь и сейчас. Как мне кажется, возможность получения процентов, наоборот, должна подталкивать к тому, чтобы стороны договора охотнее обращались к кредиту. Именно на это, между прочим, была направлена в свое время норма о том, что тот, кто предоставил отсрочку по оплате, считается залогодержателем в силу закона в отношении проданного товара.

По поводу действия ст. 317.1 во времени скажу, что я свято верю в принцип, заложенный в ст. 422 ГК: на старые договоры новые нормы не должны распространяться. Особенно новые диспозитивные нормы. Поэтому ст. 317.1 должна применяться исключительно к договорам, заключенным после 1 июня 2015 г. Тут очень негативную роль сыграли неудачные переходные положения. 

К слову, именно переходные положения — самая слабая, на мой взгляд, часть нынешней реформы Кодекса. Они пишутся, насколько я понимаю, на основе каких-то методичек то ли Государственной Думы, то ли Государственно-правового управления Администрации Президента и на редкость неудачны, они порождают массу проблем. Переходные положения надо писать совершенно иначе.

Надо ли менять норму ст. 317.1? На мой взгляд, в основе содержащегося в ней решения лежит исключительно догматическое соображение о платности всякого кредита. Понятно, что жизнь богаче догм, но это норма закона, причем норма совсем свежая. Если судебная практика извратит сущность нормы, пойдя на поводу у соображений удобства (мнимого или действительного), то это будет очень и очень плохим сигналом: ах, не нравится эта норма в новом обязательственном праве? Давайте ее зарубим толкованием! Не нравятся заверения?! Давайте-ка их тоже «убьем»! О, какая глупость это ваше возмещение потерь! Выбросим и его! Довод о неудобстве — это slippery slope argument, который может завести очень далеко. Не нравится ст. 317.1? Пойдите в парламент и убедите отменить ее. В конце концов, кому-то же ведь не понравилась ссылка на представительство в определении положения органа юридического лица, и интересанты добились отмены соответствующего положения в ст. 53 Кодекса. 

Мне представляется правильным просто понаблюдать, как работает норма и через три-пять лет сделать какой-то вывод. И я не исключаю, что это решение действительно может быть ошибкой. 

Но что совершенно точно не надо делать — это настраивать суды применять эту норму как норму о процентах за просрочку (при наличии посвященной именно этому ст. 395 ГК). Это создает какую-то ауру недалекости законодателя, что совершенно не способствует уважению к Гражданскому кодексу.

Источник - «Закон»