Споры, связанные с взысканием компенсации вреда окружающей среде, – одна из наиболее распространенных категорий «экологических» дел. Несмотря на то что такие дела рассматриваются уже давно, судебная практика продолжает демонстрировать отсутствие единообразия. Подробнее – в статье юриста «Пепеляев Групп» Юлии Юрченко.
Как показывает практика, основная проблема, возникающая при рассмотрении дел о возмещении вреда окружающей среде, – в определении достаточности мер и средств для восстановления нарушенного состояния окружающей среды. Статья 78 Закона № 7-ФЗ устанавливает следующие правила определения размера компенсации вреда окружающей среде: размер вреда определяется исходя из фактических затрат на восстановление нарушенного состояния окружающей среды, с учетом понесенных убытков, в том числе упущенной выгоды, а также в соответствии с проектами рекультивационных и иных восстановительных работ, а при их отсутствии – в соответствии с таксами и методиками; на основании решения суда возможно возмещение вреда в натуре; при определении размера компенсации возможен учет затрат, понесенных нарушителем для устранения причиненного вреда.
Норма о зачете затрат на восстановление нарушенного состояния окружающей среды внесена в Закон № 7-ФЗ после того, как Конституционным Судом РФ была сформулирована правовая позиция по данному вопросу в постановлении от 02.06.2015 № 12-П: ситуация, когда с нарушителя, осуществившего восстановительные мероприятия, взыскивается денежная компенсация без учета понесенных им разумных и необходимых для восстановления окружающей среды затрат, не обеспечивает надлежащий баланс между законными интересами лица, добросовестно реализующего соответствующие меры, и публичным интересом, состоящим в максимальной компенсации вреда.
Однако в определении от 09.02.2016 № 225-О Конституционный Суд уточнил свою правовую позицию, указав, что она не подлежит расширительному толкованию и применима к случаям, когда лицо, неумышленно причинившее вред окружающей среде, до принятия в отношении него актов принудительного характера, совершило за свой счет активные действия по реальному устранению причиненного вреда (ликвидации нарушения), осуществив при этом значительные материальные затраты.
Точное определение «невосполнимых и (или) трудновосполнимых потерь» отсутствует, а также нет методик по определению размера компенсации таких потерь, поэтому суды, при рассмотрении данной категории дел, испытывают давление доводов уполномоченного органа и экспертов. Пример таких доводов представлен в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 29.03.2018 по делу № А57-4844/2016: «проявление последствий причинения вреда окружающей среде в силу своей природы не может иметь четко определенных ни временных, ни пространственных границ. Последствия причиненного окружающей среде вреда могут быть отдалены на несколько лет и распространяться на значительное географическое пространство».
В результате взыскивается денежная компенсация на основании предположений о возможных негативных последствиях, наступление которых вероятно через неопределенное количество времени, то есть за угрозу наступления негативных последствий.
Наличие невосполнимых и (или) трудновосполнимых экологических потерь, которые к тому же могут наступить, а могут и не наступить в неопределенном будущем, должно быть установлено и доказано. Кроме того, им должна быть дана обоснованная материальная оценка, доказан размер таких потерь. Иные подходы противоречат как статье 65 АПК РФ и статье 1064 ГК РФ, так и позиции Верховного Суда РФ, изложенной в постановлении от 30.11.2017 № 49. С одной стороны, Верховный Суд РФ в этом постановлении продублировал правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в определении от 09.02.2016 № 225-О о необходимости учитывать наличие невосполнимых и (или) трудновосполнимых экологических потерь.
С другой стороны, Верховный Суд РФ продемонстрировал подход к оценке ущерба окружающей среде с позиции гражданского права и определение обязательства по возмещению такого вреда как стандартного деликтного, признав, таким образом, что возмещение вреда окружающей среде является мерой гражданско-правовой ответственности. Следовательно, с учетом правовой позиции Верховного Суда РФ о деликтном характере обязательства по возмещению вреда окружающей среде, должен определяться и круг обстоятельств, входящих в предмет доказывания, а именно: наличие вреда окружающей среде, противоправность действий его причинителя и причинно-следственная связь между такими действиями и возникновением вреда, а также вина причинителя вреда.
Однако на практике с определением предмета доказывания возникают сложности: в одних случаях судам достаточно факта превышения природопользователем установленных нормативов негативного воздействия на окружающую среду (НВОС) и (или) привлечения к административной ответственности, в других случаях суды применяют нормы о гражданско-правовой ответственности, предусматривающие необходимость установить, помимо факта нарушения (загрязнения), еще и наступление негативных последствий, а также наличие причинно-следственной связи между действиями нарушителя и нарушенным состоянием окружающей среды.
Также Верховный Суд РФ в постановлении от 30.11.2017 № 49 обратил внимание на то, что взыскание денежной компенсации является не единственным (и приоритетным) способом возмещения вреда окружающей среде.
В пункте 17 Верховный Суд прямо указал, что возмещение вреда в денежной форме осуществляется в случае, если восстановление состояния окружающей среды, существовавшего до причинения вреда, в результате проведения восстановительных работ возможно лишь частично, и в соответствующей оставшейся части.
Данный подход, в частности, соответствует содержанию понятия «рекультивация нарушенных земель»: в соответствии со статьей 13 ЗК РФ рекультивация предполагает проведение мероприятий по восстановлению плодородия земель посредством приведения земель в состояние, пригодное для их использования в соответствии с целевым назначением и разрешенным использованием. Следовательно, если в процессе рекультивации достигнута цель рекультивации – восстановление земельного участка до состояния, позволяющего использовать его по целевому назначению с учетом разрешенного использования, – основания для дополнительного взыскания денежной компенсации вреда отсутствуют.
Кроме того, из-за отсутствия целевого назначения расходования органами местного самоуправления взысканных в качестве компенсации вреда окружающей среде денежных средств, проведение нарушителем работ по рекультивации в большей степени способствует восстановлению нарушенного состояния окружающей среды, чем взыскание денежной компенсации.
При рассмотрении дел о взыскании компенсации за вред, причиненный окружающей среде, также возникают сложности с разграничением легитимного (разрешенного) НВОС (пусть и сверхнормативного) с доначислением сверхнормативной платы, от причинения вреда (незаконного НВОС), влекущего гражданско-правовую ответственность.
Во многом отсутствие единообразия судебной практики по делам о взыскании компенсации вреда окружающей среде обусловлено недостатками правового регулирования в области охраны окружающей среды. Так, содержание понятия «восстановление нарушенного состояния окружающей среды» законодательно определено лишь в отношении земельных ресурсов, через понятие «рекультивация нарушенных земель». В отношении других объектов охраны окружающей среды (например, водных объектов, растительного и животного мира) отсутствуют критерии восстановления нарушенного состояния данных компонентов окружающей среды.
Неопределенность некоторых понятий, таких как «трудновосполнимые и невосполнимые потери», также вызывает сложности, в том числе с установлением достаточности мер по восстановлению нарушенного состояния окружающей среды.
При этом необходимо помнить о главном: способ компенсации вреда, причиненного окружающей среде, должен соответствовать цели охраны окружающей среды, а значит, возмещение вреда окружающей среде посредством возложения на ответчика обязанности по восстановлению нарушенного состояния окружающей среды за счет его средств в соответствии с проектом восстановительных работ, с учетом отсутствия целевого назначения поступающих в бюджет денежных средств в большей степени соответствует цели охраны окружающей среды, чем взыскание денежной компенсации.